Сводная сестра мажора (СИ)

Яров молчит, глядя на воду, потом кидает:

— Гулял.

— Отличное выбрал время.

— Прости, что тебя не спросил, ты же самая умная, все знаешь.

— Обращайся.

Я прибавляю еще кипятка, пальцы Славы красные, но уже согреваются. Вот и хорошо. Каким бы придурком он ни был, срывать свое здоровье – плохое решение.

— Я чувствую себя идиотом, стоя в тазике, – все же замечает Слава через минуту. – Может, закончим уже?

— Побудь идиотом еще немного. Если хочешь, я тебя поддержу.

— В смысле? – вздергивает он бровь. Стянув носки и закатав спортивные штаны, я залезаю к нему в тазик и двигаю пальцами ног. Слава смеется, и с его волос на меня летят мелкие холодные брызги.

— Я вообще-то в целом замерз, – замечает он, поворачиваясь ко мне и выключая воду. – Душ можно принять?

— Можно, – киваю я, испытывая теперь неловкость. Одно дело рядом в тазике, другое вплотную друг к другу. – Я пойду тогда.

Делаю шаг назад, выбираясь из тазика, и позорно скольжу ногой по кафелю. Чуть не падаю, но Слава успевает подхватить, и мы снова оказываемся вместе в несчастном тазу. В кончиках пальцев начинает колоть от желания коснуться щеки Ярова, а тело в его руках само изгибается, словно пытаясь примагнититься к торсу парня.

Мы стоим так, кажется, целую вечность, просто смотрим друг на друга. Слава вдруг отводит назад мои волосы и гладит от виска к щеке, я не двигаюсь, просто не знаю, как реагировать. Что у этого парня вообще в голове, если вчера он отталкивает побольнее, а сегодня притягивает обратно с нежностью? Что мне-то делать со всем этим?

— Я скучал по тебе эти дни, – его голос звучит почти обреченно, мое сердце срывается куда-то в пятки и тут же начинает грохотать в груди в три раза быстрее обычного.

— Я думала, Соколова тебя развлекала, – едва заставляю себя сказать. Он не обижается, улыбается, разглядывая меня.

— Все-таки ты ревнуешь.

— Да иди ты, – я фыркаю, но с места не двигаюсь.

— Мне это нравится. Ты мне нравишься, Регина. И я хрен знает, что с этим делать. Веду себя как мудак с тобой, просто конченный, потому что ни черта не понимаю, что происходит.

Вот теперь я почти готова свалиться на пол, благо Слава меня держит, да и тазик, в котором мы стоим, не дает расслабиться. Такое признание от Славы – это… Я даже не знаю, с чем сравнить. Откровенничать в принципе не в его привычке, а признать симпатию – это уже довериться другому человеку, стать уязвимым, чего Слава старательно избегает. Я судорожно тяну воздух, а потом прошу:

— Поцелуй меня.

И он целует, сначала нежно, едва ощутимо, а потом более требовательно, чему я не противлюсь. Совсем нет. Даже когда его язык пошло проникает в мой рот, не противлюсь. Я устала сопротивляться, правда. Мне просто хорошо с ним, и плохо без него. А все остальное – уговоры, причины, обиды, злость – это только попытки не признавать эту истину.

Слава прав: нас слишком тянет друг к другу. И секс между нами действительно вопрос времени. И кажется, это время настало.

Яров ловит мой взгляд, на секунду отстранившись, и замирает, словно чуя перемену во мне. Щурится, разглядывая, а я хватаю воздух ртом, понимая, что сама никогда не скажу о своих желаниях.

— Хочешь со мной в душ? – хрипло спрашивает Яров, словно читая мои мысли. Сердце подскакивает в груди, и я несмело киваю.

Глава 22

Мы все-таки вылезаем из тазика, мое тело сковывает напряженным ожиданием. Слава аккуратно тянет мою кофту вместе с майкой вверх, я поднимаю руки, умоляя сердце не стучать так громко. Моя грудь под взглядом Славы сразу напрягается.

Рвано выдохнув, я борюсь с желанием прикрыться, пока Яров жадно меня осматривает. Присев, стягивает штаны с трусиками, я аккуратно перешагиваю через них. Щеки все-таки заливает краской, хотя внизу живота теплеет. Слава настраивает воду в ванной и, стянув боксеры, кивает мне головой.

Против воли опускаю глаза – Яров уже возбужден, и меня внезапно накрывает волной страха. С размером у него точно нет проблем, как все будет происходить? Мне же будет больно.

— В ванной ничего не будет, – Слава тянет меня за руку, и я залезаю следом за ним.

Мы оказываемся под теплыми струями, стоим, касаясь друг друга, его член упирается мне в живот, а мои соски касаются его груди. Я схожу с ума от происходящего, возбуждение почти сшибает меня с ног.

Слава целует меня, но уже через мгновение я оказываюсь прижата спиной к холодной плитке, а руки парня изучают мое тело. Каждое его прикосновение как ожог, от которого я дергаюсь, и огонь несется по всему телу.

Время как будто останавливается, мы целуемся и гладим друг друга, пока я не чувствую, как опухли губы и кожа вокруг них горит от жесткой щетины Славы. Тело превратилось в пластилин, разогретый в руках до полной мягкости, оно рвется навстречу каждому Славиному движению.

— Пойдем, – шепчет он, выключая воду.