Сводные

— Как может не хватать жизни в восемнадцать? Ты полна ею, и твой танец тоже. Просто всему свое время, и однажды ты вспомнишь этот разговор, и поймешь, что я имел в виду. А пока обнови в памяти историю балета, будет полезно.

Он уходит той же плавной бесшумной походкой, оставляя меня мучиться вопросами. Какая еще история? Что не так со мной? Почему нельзя было сказать прямо?!

Срываю с плеч шаль и делаю круг по пустой сцене, а потом еще, пока сердце не захлебывается в груди. Пока мир не превращается в сплошное размазанное пятно. И я наконец-то падаю на колени, касаясь лбом пола. Сердце колотится о ребра как бешенное.

Я всю себя отдала балету, а теперь должна найти то, не знаю что, перечитывая мемуары капризной балерины прошлого. Ну и что это за помощь такая?

— Юль.

Розенберг ступает по сцене тихо, так что я не слышу его приближения.

— Все же хорошо вышло, почему ты плачешь?

Трясу головой.

— Нервное. Не обращай внимания.

— Ты молодец. Так танцевала…

Я вымотана настолько, что у меня даже нет сил сбрасывать с талии руку Розенберга. Он мягко меня гладит по спине, утешая. А я смотрю в пол и думаю, ну вот что со мной не так? Лея была бы счастлива, если бы я выбрала ее брата.

И интересы у нас с Яковом схожие. И танцуем мы вместе, но рядом с ним я не чувствую и десятой доли того, что ощущала рядом с Каем.

Почему именно он, проклятье. Почему.

— Поехали, тебе надо оторваться.

— Я не пойду с тобой на свидание, Яков.

— Это не свидание. Я всю нашу группу позвал.

— Куда?

— Клуб «Пламя». Помню про твой режим, но пока не закрыли, надо сходить. А заодно и отметим. У твоего отца я тебя уже отпросил. Кстати, его невеста просто огонь, Юль! Такая чумовая. Рад за него. А Кая почему не было?

— Балет не для него.

И я тоже.

— Так что идем?

— Да.

(1) Место у воды - самое дальнее от зрительного зала расположение танцовщицы кардебалета на сцене, фраза родилась из-за декораций к "Лебединому озеру".

Глава 17

— У Юли прослушивание сегодня, ты будешь?

Втягиваю терпкий горячий дым и выдыхаю вместе со словами:

— Где я и где балет, мам? Идите без меня. Мне надо программирование сдать.

— Хотя бы не кури, когда с матерью разговариваешь.

— Даже не порадуешься, что я за ум взялся?

— Как будто это надолго, — говорит мама.

Сомневаюсь, что мама и сама большой поклонник балета, но сопротивляться Дмитриеву не может. А Дмитриев такое важное события в жизни дочери не пропустит. Он уже пропустил «Лебединое озеро», а еще забрал заявление и сделал вид, что его любимую дочурку никто не похищал. Вот им, мама, пусть и вертит, а я счастливую семейку на пару с ними изображать не собираюсь.

— Мам, я хочу жить отдельно.

— Это не обсуждается, Кость. Сейчас ты живешь с нами.

— Это не мой дом, а Дмитриев не станет мне отцом, как бы ни старался. Так какой в этом смысл?

— Костя, сейчас так. После зимы посмотрим.

Все так боятся зимы и возможных мер, будто других опасностей больше не существует.

— Да перестань ты карантина бояться, мам. Прекрасно справлюсь сам в случае чего. Еду готовить я умею, одежду в стирку закину.

— Костя, мне будет спокойнее, если ты будешь рядом. Сейчас не самое лучшее время для переезда. Весной, Костя. Весной поговорим. А лучше приходи вечером, порадуемся вместе за Юлю.

Она справится и без меня.

А я рядом с ней слетаю с катушек. Но маме об этом знать не обязательно, и особенно Дмитриеву.

Разговор заканчивается ничем, и я прячу телефон обратно в карман, прислонившись к стене. В коридорах универа в это время уже пусто. Дверь секретариата распахивается спустя мгновение, и Леночка кривит красный рот.

— Ты бы хоть тут не курил.

— А я и не курил. Пересчитала?

— Да, все в порядке. Точно чаю не попьешь, Гронский? — она играет ключом на пальце, и при желании я мог бы не только чаю попить.

Смотрю на ее раскрашенные губы и выпирающие из выреза груди. Смогу я у нее пересчитать каждый позвонок, когда она будет выгибаться под моими руками? Сомневаюсь.

Качаю головой.

— Надеюсь, проблем не будет.

— Что ты, раз обещала, сделаю. Капитан носа не подточит. Курсовая будет готова через неделю.

Благодарить ее не за чем, ведь я только что отвесил ей за эту работу прилично денег.

— Эй, Лен! Я тоже могу чая попить!

Лука тут как тут. Улыбается, а секретарша закатывает глаза и прячется за дверью.

— Ну почему это с тобой работает, а со мной нет? — скисает друг. — У меня никогда не было девушки старше меня. А у тебя?

— Бывало, — пожимаю плечами, сбегая по лестницам.

— Насколько старше? 

— Я уточняю только, когда есть шанс, что ей сильно меньше.

— Да, блин, сейчас есть такие, что вообще возраст не различишь. Куда мы теперь? — спрашивает, когда садимся за руль.

У меня права отобрали, так что Лука теперь мой водитель. Гляжу на время. Мой объект уже привез детей домой после школы и сейчас как раз должен закончить ужин.

Называю адрес.

— Давно за тачкой следишь? — спрашивает Лука.

— Прилично.

— А какая у нее система защиты?