Сводные

– В багажнике, я так понимаю? – внезапно севшим голосом спросила я. – Ну уж нет. Надо придумать что-то получше.

Я вернулась домой уже затемно. День был чертовски насыщенным: мы с Элвином отчаянно целовались, пока Саймон делал вид, что рассматривает окрестности. Даже не помню, где ездили. Все тонуло в сладком дурмане, наполненном Элвином, вкусом его губ, жаром тела. Помню, что обедали в придорожном кафе, сталкиваясь коленками под столом, не особо разбираясь, что там в тарелках. А ещё купили мне телефон, который я контрабандой должна была пронести в дом и держать у себя под подушкой с выключенным звуком.

Саймон привёз меня домой поздно вечером. Элвин ждал в багажнике, пока он церемонно вручал меня маме, целомудренно целовал в щёку и обещал, что обязательно приедет. Мне казалось, что по моему сияющему взгляду мама обязательно догадается, что тут есть какой-то подвох. Но она посмотрела на мои губы, слегка вздернув бровь, потом на Саймона, который сделал вид, что смущен, и, видимо, сделала свои выводы. Пусть неправильные, зато успокоилась.

А на следующий день с самого утра курьер принёс огромный букет роз. Невероятно огромный, просто до вульгарности. Он был адресован маме. Она порозовела от удовольствия, потом нахмурилась и буркнула:

– Если он думает, что такой проступок можно загладить какими-то цветами, то ошибается!

Но всё-таки отыскала вазу и поставила этот огромный веник туда.

Через пару часов на пороге нашего домика снова появился курьер. С очередным веником, который был ещё вульгарнее, роскошнее и крупнее, чем первый. Для него тоже нашлась парочка язвительных замечаний и ваза. Но не прошло и двух часов, как новый курьер стоял у двери. И вот тут насчёт вазы я была уже не уверена. Мама тоже. Она достала ведро из кладовки, с трудом впихнула эту клумбу туда и решительно набрала номер Кевина.

– Если ты хочешь извиниться, то найди в себе силы позвонить и поговорить напрямую, а не устраивать из моего дома оранжерею!

Кевин что-то отвечал, и маму его ответ явно не устроил, потому что она взорвалась:

– Даже в этом ты не можешь признаться! Не отпирайся, у меня уже полон дом цветов, а их всё несут и несут!

Щёлкнула камера, и фотография «безобразия» улетела к предполагаемому виновнику.

– Что значит не ты? А кто тогда? – сердито воскликнула мама и бросила трубку.

Я вздохнула. Да уж, всё это было подозрительно похоже на план Элвина. Неудачный план. Если он рассчитывал, что мама растает от такого внимания и быстренько помирится с мужем, то просчитался.

Я сделала себе бутерброд, заварила чай и ушла в свою комнату. Заперла дверь, вытащила из-под подушки телефон и написала: «Твоя идея с цветами не сработала. Мама уже знает, что их прислал не Кевин».

На что тут же получила ответ: «Ага, и он тоже знает. Я тебя люблю».

Я хотела спросить, что из того, что Кевин тоже знает, но вместо этого раз за разом перечитывала заветные три слова. Никогда не надоест.

Спустя три часа я поняла, что имел в виду Элвин.

Мы как раз сидели в гостиной. И вдруг входная дверь распахнулась, звякнув вырванной с мясом цепочкой – хорошо, что на замок не заперли – и на пороге возник Кевин. Его глаза метали молнии. Чёрт побери, да я его таким в жизни не видела!

– Кто он? – взревел Кевин.

Даже я не на шутку испугалась, а мама и вовсе побледнела.

– Он? – проговорила она еле слышно.

– Поклонник, который посылает тебе всё это, – он указал на цветы.

– Я… я не знаю! Я думала, это ты!

– Ты сейчас же возвращаешься домой. Потому что ты моя жена и мы должны быть вместе. Это понятно?

– Понятно, – пролепетала мама.

– Никакой официантки не было. Я тебя люблю и мне кроме тебя никто не нужен. Это понятно?

– Понятно, – эхом отозвалась мама.

Кажется, спорить она не собиралась. А план Элвина все же сработал. Причем безупречно.

Кевин поискал глазами меня, нашёл. Я сидела тихо, как мышка, притаившись в самом уголке дивана.

– И ты тоже собирайся. Имей в виду, я предупредил Элвина. Посмеет тебя обидеть – лишу всего к чертям собачьим. Пойдёт посуду мыть. Ясно? – рявкнул он.

– Ясно, – хором пробормотали мы с мамой.

И, быстро схватив только с сумки с документами, заторопились на выход. Огромные букеты цветов так и остались стоять в гостиной. Два в вазах, один в ведре.

– Надо будет всё-таки продать дом, – тихо шепнула мне мама на ухо, когда мы садились в машину.

Эпилог

Я сидела с чашкой кофе за аккуратным столиком и заворожённо наблюдала за тем, как за огромным окном взлетают и приземляются самолёты. Тот, на котором мы отправимся в Европу, тоже взлетит через пару часов. Вот-вот начнётся регистрация.

Я немного нервничала.

– Да, пап, у нас всё отлично. Скоро вылетаем, – раздался рядом голос Элвина, и я выдохнула. Всё-таки когда он рядом мне спокойнее. В тот вечер, когда Элвин вручил мне тур, я была так воодушевлена, что даже не удосужилась прочитать «Тур на двоих». Мы летим в Европу вместе.

Элвин приобнял меня за плечи и чмокнул в щёку.

– Я всё выяснил. Регистрация на наш рейс тут недалеко, так что можешь спокойно допивать свой кофе.

– Как родители?