Сводные братья

Почему она шатается по клубам, ища незнакомцев, чтобы трахаться? Она это делает, чтобы почувствовать себя желанной? Кто я такой, чтобы судить её. Посмотрите на меня, что я делаю. Между нами не такая уж и большая разница.

Может быть, будь я рядом, то смог бы не допустить произошедшего с ней. Если бы я усерднее пытался, у неё была бы жизнь лучше.

Черт, так ли это?

А что если она стала такой из-за меня?

Потому что я не защитил её?

Впервые за последний год я чувствую, как глаза жгут слезы, и как они текут горячими дрожками по моим щекам. Я прикрываю глаза и с остервенением тру соленое от слез лицо. Я двухсот пятидесяти фунтовый²⁰ нападающий²¹… был нападающим. Я не должен плакать из-за какой-то мелкой девчонки, мелкой золотоволосой феи, которая как-то пробралась ко мне в постель, кем бы она ни была.

Но в этом как раз вся проблема. Она не была кем-то. Она Миссисипи. Моя маленькая мятежная Динь – тот человек, которую я любил больше, чем кого-либо, за исключением Флинта. Я почти могу слышать звуки её жалобного мяуканья, которые она издавала из мусорного контейнера. Я подумал тогда, что это брошенный котенок, но то, что я нашел, было намного печальнее. У малышки на лбу была кровь, и я подумал, что она ранена. Я был слишком маленьким, чтобы знать что-нибудь о родах. Слишком маленьким, чтобы предпринять что-то ещё, кроме как взять её на руки и прижать к себе.

Это может казаться странным, но я почувствовал, что мои руки были созданы для того, чтобы держать её? Она подходила мне идеально, как давно потерянный кусочек моего разбитого на осколки сердца, который нашел своё место. И не важно, сколько времени прошло, это чувство никуда не исчезнет.

Мисси поселилась в моём сердце, с тех пор как мне было семь лет.

Никто больше не мог достучаться до меня. Кроме…

…Рейвен?

Рейвен. Я почти забываю, почему пришел в клуб «Запретный». Рейвен затронула мое сердце по другой причине. Бесстрашная и уязвимая, уверенная и сомневающаяся; она была комком противоречий, которые сделали меня зависимым от неё так, как я не ожидал. Невозможно отрицать свои чувства к Рейвен, но это не одно и то же. Моя любовь к Мисси сильнее.

Братская любовь. Сильная и защищающая.

Всё путается в голове. Пульсация в висках становится сильнее.

Я разворачиваюсь и смотрю на часы на прикроватной тумбочке. Скоро рассвет; Флинт уехал с Мисси несколько часов назад. Где его черти носят? Я откидываюсь обратно и смотрю в темный потолок, пытаясь затеряться в пульсирующей боли, которая не даст мне сосредоточиться на моих мыслях. Но это не срабатывает. Я всё ещё пялюсь, когда вижу свет от фар подъезжающей машины и слышу хруст гравия под шинами. Я жду, прислушиваясь, как хлопнет дверь автомобиля. Я остаюсь на месте, когда слышу стук ботинок Флинта, пока он поднимается по лестнице. Я всё ещё не двигаюсь, даже когда вижу его в дверях моей комнаты.

Я чувствую его тяжелый взгляд на мне.

– Ну, – спрашиваю я, – с ней всё хорошо?

Флинт фыркает.

– Да. Нет. Да, она в безопасности, если ты это имеешь в виду. Черт, Хадсон, ты должен был видеть эту дыру, где она живет. В двух кварталах от доков, в районе, где собираются все шлюхи и наркодилеры этого города. Я отвез её в отель, так что физически она в безопасности. Но так ли это на самом деле? Я очень в этом сомневаюсь.

Я быстро сажусь и игнорирую вспышку боли, что отдается прямо в глаза.

– Почему, твою мать, она там живет?

– Я не знаю. Она не захотела об этом говорить.

– Значит, она тебе ничего не сказала? И о том, почему была здесь, если знала, кто я?

– Это то, о чем ты переживаешь? Поверь мне, она и не подозревала, кто ты.

– Я в этом сомневаюсь, – отвечаю я, Флинт впивается в меня взглядом, ожидая пока я закончу. – Она знала, в клубе, она знала те самые слова, которые нужно сказать. Она пришла туда, ища одноразового траха, а затем терлась своей мягкой маленькой задницей о мой член и позволила мне утонуть в её сладких глазах так, что я утратил свою силу воли. Она знала, что я делаю с женщинами там на балконе. Если она была в курсе этого, она должна была знать, кто я такой. Именно поэтому она была там!

– Я так не думаю, Хадсон.

Я фыркаю в неверии.

Флинт просто пожимает плечами.

– Она увидела фотографию на лестнице, Хадсон. Она выглядела так, словно хотела умереть. И ты не видел, какой погром она устроила в ванной отеля «Бельмонт Тауэрз». И, кстати, нам придется за это заплатить.

– Она… разгромила ванную? – в неверии переспрашиваю я.

– Богом клянусь, Хадсон, она бы навредила сама себе, если бы меня там не было. Она маленькая дикая кошка, эта девушка. Помнишь, как пару лет назад мы отправились на лыжную прогулку в Тахо²² и наткнулись на тропинке на лося со сломанной ногой? Какие звуки он издавал? Они не сравнятся с теми звуками, которые исходили от этой маленькой хрупкой девочки, которую я только что оставил. Она была разбита, чувак. Я никогда не слышал в чьем-то голосе так много боли. Я мог чувствовать, как эта агония разрывала её на части, – Флинт качает головой. – Черт возьми, моя рубашка всё ещё влажная от её слез.