Сводные. Дерзкие игры (СИ)

А вот теперь всё резко становится на свои места. И прежде, чем я пытаюсь вставить хоть одно слово, в мой адрес выливается столько дерьма, что в итоге просто не вижу смысла говорить что-то о своих искренних чувствах. Никому не интересно, что творится у меня внутри. Все уже вынесли вердикт. Без суда и следствия.

Борзов – говно… Вот, что думают теперь почти все мои близкие.

-Я понял, - говорю, когда отец заканчивает свою тираду, и завершаю вызов.

Разрывает от беспомощности. Сжимаю до боли челюсти, чтобы не заорать на всю улицу благим матом.

-Серега… - звоню своему самому близкому товарищу. – Слушай, если не занят… Давай нажремся в хлам, а? Прямо сейчас.

Это откровенная слабость. Но не могу сейчас иначе… Если не сотру хоть ненадолго память, то точно съеду с катушек.??????????????????????????

Глава 43.

Алкоголь не помогает. Усугубляет лишь. Когда язык уже откровенно заплетается, не выдерживаю и звоню той, по которой сохнет душа.

-Зачем ты рассказала родителям о нас? – спрашиваю, даже не здороваясь. Не до вежливости. Слова отца до сих пор стоят в голове. И, кажется, впервые в жизни так обидно.

-Я не рассказывала, - отвечает возмущенно в тон мне. – Это…

-Птичка на хвостике принесла? – перебиваю насмешливо.

-Мама сама обо всем догадалась, - Юля уже откровенно кричит в трубку. – Я бы сама в жизни не стала об этом рассказывать. И, если бы ты сейчас был трезвый, то, наверняка, понял это.

-Не твое дело: трезвый я или пьяный.

-Конечно, не мое. Это пусть уже твоя Ника за тебя переживает. Или от счастья напился?

-От счастья, конечно!

-Рада за вас! И как всё быстро, главное… А то люблю, люблю… Теперь вот зато всё встало на свои места.

-Встало… - повторяю, чувствуя, что запал проходит и остается лишь глухая тоска по Юльке.

К черту всё… Прижать бы её к себе сейчас, зарыться носом в её волосы, вдохнуть так глубоко, чтобы вновь захотелось жить.

-Что тебе сказал отец?

-Неважно.

-А всё же? Со мной он не разговаривал. Я даже понадеялась, что мама пока не рассказала ему ничего.

-А что с тобой разговаривать?.. Ты же маленькая хорошая девочка, которая еще так наивно смотрит на весь этот гребаный мир. Это я урод без морали и принципов, которому доверили тебя… Соблазнил, думая не головой, а членом.

Юля молчит. Начинаю заводиться из-за этого. Меня бросает из крайности в крайность.

-Ничего не скажешь? Согласна с подобной интерпретацией? – смеюсь, хотя совсем несмешно.

-А когда ты меня соблазнял, ты разве думал головой? – осторожно задает вопрос.

-А когда ты писала свой дневник, маленькая хорошая девочка, ты разве вообще думала? Если только одним местом, как и сказал мне отец.

-Дневник я писала для себя. И смею напомнить, я же не бегала за тобой! Не преследовала тебя! Не домогалась.

-То есть, получается, инициатор нашей связи лишь я? – злость мириадами искр рассыпается перед глазами. – А ты вся белая и пушистая? Пострадавшая? Может, еще скажешь, что я силой тебя взял?

-Не звони мне больше, Борзов! Никогда! – Юля обрывает звонок.

Мой мобильный летит в стену бара, где мы с другом заседаем с самого полудня. Серега именно в этот момент выходит из здания и смотрит на меня, как на идиота.

-А телефон причем? – поднимает с асфальта две половинки гаджета. – Хорошая ведь игрушка. Была…

-Пох… - следом за телефон в стену летит мой кулак. На костяшках тут же выступает кровь.

-Рус… - Сергей хватает меня за руку, чтобы я вновь не повторил удар. – Да успокойся ты. Всё наладится. Из-за баб еще убиваться будешь?

Опустив голову, тяжело дышу. Минута, две… Сергей прав. Нужно отбросить всё лишнее и продолжить свой путь. У мня же были мечты и цели до встречи с Юлей, до новости о беременности Ники… Были. Учеба, спорт… Нужно просто снова поставить их на первое место и не позволять больше никому смещать их с этого пьедестала.

*

Спрятавшись в душе и включив на полную мощь воду, рыдаю, как белуга. Вот теперь точно всё! Судя по всему, Борзов останется в своем городе. Судя по всему, их отношения с Никой наладились.

Да еще и разговор этот дурацкий…

Почему папа не поговорил со мной? Почему сразу позвонил Руслану и наговорил ему всяких обидных слов? Несмотря на то, что я сказала брату, я, конечно же, не считаю, что он виноват в чем-то. Мы вдвоем хотели другу друга… И даже казалось, что взаимно полюбили друг друга.

Не знаю, сколько рыдаю. Когда поток слез заканчивается, кое-как принимаю душ и, одевшись, спускаюсь вниз. Родители уже дома. Сидят в гостиной, о чем-то разговаривают. Но, как только появляюсь я, разговор тут же прекращается.

-О нас говорили? – я не собираюсь прятать голову в песок.

Они переглядываются, словно нашкодившие дети, но затем отец уверенно кивает и хлопает ладонью по дивану, приглашая сесть рядом.

Делаю, как просит. Тишина висит над нами, словно топор.

-То, что произошло… - начинаю я несмело. – Это только наше с Русланом дело. Мы с ним не брат и сестра, - смотрю отцу в глаза. – Маме я уже об этом говорила. И… Если вы считаете иначе, то это лишь ваши проблемы.

-Юль… - заметно, что отец сдерживается, подбирая нужные слова.