Сводные. Дерзкие игры (СИ)

Расстояние между машинами стремительно уменьшается. И чем меньше метров между нами остается, тем сильнее начинает стучать моё сердце. Пьяный что ли? Эта мысль приходит в тот момент, когда вижу, что неадекватный автомобиль начинает съезжать со своей полосы прямо на встречную, то бишь мою полосу.

Пытаюсь отбросить панику, но получается плохо. Быстро смотрю по сторонам, лихорадочно рассуждая, что лучше сделать сейчас. Но пока мозг медленно соображает, руки уже крутят руль туда, куда, как оказывается, крутить не стоило. Пара секунд — я закрываю от страха глаза. Из горла вырывается пронзительный крик. Потом удар… И я падаю в тишину.

*

— Что с тобой сегодня? — недовольно высказывает мне тренер, когда я пропускаю очередной удар от противника.

Отрицательно мотаю головой. Сам не понимаю. Не могу сосредоточиться. Внутри всё трясется в каком-то непонятном ожидании. Словно что-то должно произойти, и я это чувствую.

— Хватит на сегодня! — принимаю решение, уходя с ринга. Хватаю со скамейки полотенце, вытираю пот со лба.

— Завтра будешь?

— Естественно. Почему нет?

— Если состояние будет такое же, как сегодня, лучше не приходи, — летят в спину предупредительные слова.

Оставляю предупреждение без ответа, направляясь прямиком в душ. Тело неприятно ломит. Давненько я так не получал ни от кого, даже от более опытных противников.

Обдавшись ледяной водой, выхожу из душа. Достаю из шкафчика вещи. Неспешно одеваюсь. Места, куда пришлись наиболее сильные удары, ноют всё ощутимее. Пытаюсь вспомнить, если ли дома мазь, которую рекомендовал тренер. Беру телефон, чтобы позвонить матери, спросить у неё, но, увидев, что звонил отец, тут же забываю о ноющей боли. Снова накрывает нехорошее предчувствие. Тут же перезваниваю отцу. Он поднимает почти сразу. Лишь по одному короткому слову, которое он произносит так, словно ему больно говорить, понимаю, что предчувствие не подвело. Что-то, мать его, случилось. В грудной клетке начинает колоть. Неосознанно кладу руку туда, где сейчас так некомфортно, и начинаю массировать мышцу.

— Юля… в аварию попала…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 30.

Еще не открыв глаза, слышу голоса родителей. На душе мгновенно становится спокойнее. Все ненавидят больницы, в том числе и я, но, когда рядом мама и папа, негативные чувства немного отступают.

— Привет, — шепчу, открывая глаза и щурясь от солнца, пробивающегося в окно сквозь неплотно закрытые жалюзи.

— Привет, солнышко, — мама тут же направляется ко мне. — Как тебе сегодня спалось?

— Хорошо, — принимаю ласковый поцелуй мамы, нахожу взглядом отца, который тоже уже шагает ко мне. Улыбается.

— Врач сказал, что можно тебя выписывать. Правда, с одним условием. Если пообещаешь, что не будешь быстро бегать, — добавляет папа, посмеиваясь.

— Да… — хмыкаю. — Конечно, буду, — смотрю на свою ногу, затянутую в гипс.

Неизвестно, когда теперь смогу не то, что бегать, но и ходить. Сколько будет срастаться перелом? Месяц? Больше? Хотя… Главное, что отделалась только переломом. Бедняге, который в меня врезался, повезло, судя по рассказам медсестер, гораздо меньше.

— Привет, Юль! — слышится неожиданно откуда-то голос, слышать который я совершенно не должна сейчас.

Это еще что за шутки? Я до сих пор сплю, и мне всё это снится? Но нет! Смотрю за спину отца, который в этот миг отступает чуть в сторону, и вижу брата. Ткните в меня чем-нибудь острым…

— А он что здесь делает? — почти испуганно смотрю на маму, непроизвольно ища у неё поддержки.

Родители недоуменно переглядываются. Их удивляет моя реакция на присутствие Руслана. Получается, я даже разговаривать с ним не желаю. Черт… Нужно срочно исправлять ситуацию, дабы не спровоцировать появления лишних вопросов. Это чревато.

— Привет, Руслан, — заставляю себя смотреть на Борзова. Боль в поломанной ноге кажется несущественной по сравнению с той, что быстро разливается в области груди. — Извини… Просто не ожидала тебя увидеть здесь. Как ты здесь оказался?

— Руслан прилетел первым же рейсом, — объясняет папа, потому как брат тоже почему-то впадает в какой-то ступор и молчит.

— Не нужно было… — не отвожу взгляда от Руслана. В моих глазах сейчас горит гораздо больше того, что я могу озвучить. И, надеюсь, Рус прочтет это.

— Я всё равно собирался прилететь. Какая разница, неделей раньше или позже, — уперто произносит Борзов, не сводя с меня глаз.

— Собирался прилететь? Зачем? — ничего не понимаю.

— Я не сказал тебе… — снова вмешивается папа, привлекая мое внимание. — Думали с мамой, сюрприз будет… Но «сюрприз» всем преподнесла ты.

Какой еще сюрприз? О чём они вообще?

Давайте уже все ближе к теме, пока я не сошла с вами с ума.

— Руслан перед вылетом домой попросил помочь ему с переводом в университет нашего города. Ему понравилось у нас.

Родители гордо улыбаются, а у меня перекрывает дыхание. Ах, вот как? Ему понравилось у нас? И он знал уже тогда, что вернется? А меня, значит, в известность поставить нельзя было. Мучайся, Юлька, страдай! Убивайся!