Сводные. Любовь вопреки

Кажется, у меня был ответ. В который укладывалось и то, какой узкой она была, и ее напряженность, и эти слезы…

— Ты соврала мне? — выдохнул я, чувствуя одновременно и ярость, и беспомощность, и все еще не утихшее возбуждение. — Ты была девственницей?!

Алиса

Я зажмурилась, потому что не могла смотреть Нику в глаза. 

Да, я знаю, что врать нехорошо. Да, я в курсе, что я его фактически подставила. Но скажи я ему правду, он бы отказался! Сто процентов! У него в глазах это читалось прямым текстом. Связываться с девственницей ему однозначно не хотелось.

По моему плану, он и не должен был ничего узнать. В интернете писали, что и боль, и кровь у девственниц — это все ерунда, что такого почти ни у кого не бывает и что парень не сможет понять, что он первый, если вы сами ему об этом не скажете. 

Но, кажется, я переоценила возможности своего тела. И недооценила Ника. Он слишком большой… там. Я просто не смогла удержать слез. И все испортила. 

— Алиса! Посмотри на меня! Да?

Я распахнула глаза, столкнулась с яростным взглядом Ника и, судорожно сглотнув, кивнула. Я была готова сейчас ко всему: к тому, что он наорет на меня, к тому, что возьмет меня дальше через боль, наказывая за вранье, и даже к тому, что молча встанет и уйдет. 

Но Ник не сделал ничего из этого. 

— Блядь, — сказал он тихо и тоскливо. Длинно выдохнул, словно сам себя пытался успокоить, а потом наклонился ко мне и стал осторожно, мягко целовать мое заплаканное лицо. Мокрые щеки, кончик носа, ресницы, губы…

Я задрожала еще сильнее. К такой откровенной нежности я была совсем не готова!

— Все еще больно? — хрипло спросил Ник.

— Кажется, нет, — пробормотала я, начиная плыть от поцелуев. Его огромный член все еще был во мне, я его очень хорошо чувствовала, но уже не было этой острой режущей боли. Скорее непривычное ощущение растянутых до предела мышц. 

— Не бойся, я буду осторожным, — выдохнул он и чуть прикусил чувствительное место, где шея переходила в плечо. От этого стало так сладко-больно, что я застонала от удовольствия и пропустила момент, когда Ник стал плавно двигаться во мне. Медленно выходил и снова входил, приучая меня к себе, заставляя мое тело принимать его. 

Это все еще было болезненно, но сквозь неприятные ощущения редкими яркими всполохами пробивалось удовольствие. От его губ и языка, вылизывающего мою шею, от горячих ладоней на моей коже, ласкающих чувствительную грудь. Возбуждение, которое почти пропало от боли, снова вернулось от волшебных пальцев и умелого языка Ника, которые творили со мной что-то невероятно пошлое и безумно прекрасное. А его член в это время проталкивался в меня. Бережно, но неумолимо. Заполняя, растягивая, присваивая…

Я инстинктивно подалась бедрами навстречу очередному движению Ника, и он хрипло застонал.  

— Ты такая тугая, — процедил он сквозь мучительно сжатые зубы. — Я еле держусь…Обхвати меня ногами. 

Я послушно скрестила ноги на его каменно-твердых бедрах и изумленно вскрикнула. Теперь при каждом движении Ник упирался головкой члена в какую-то чувствительную точку внутри меня, и это было приятно! Очень! 

— Тебе так нравится?

— О…да! 

— Тогда попробуем побыстрее, — шепнул Ник и впился в мои губы, буквально трахая меня языком. 

И членом — тоже. 

Только сейчас я поняла, насколько он сдерживал себя до этого, потому что теперь он вонзался в меня резко, сильно, выбивая из меня стон при каждом движении. И это не был стон боли. Внутри росло острое, выматывающее удовольствие от того, как правильно член ударял в ту самую точку и как сладко ощущалась эта максимальная растянутость.

А потом Ник, не переставая меня трахать, положил ладонь между моих ног и стал осторожно поглаживать большим пальцем мой клитор. На каждое касание чувствительный бугорок отзывался сладкой дрожью, которая соединялась с ощущениями от проникающего в меня члена, и рождало такое острое, такое непривычное и едва выносимое наслаждение, что я скулила под Ником и молила:

— Пожалуйста…Пожалуйста… 

И сама не понимала, о чем его прошу. То ли о том, чтобы он прекратил, то ли, чтобы ласкал меня еще сильнее. 

А потом его губы снова накрыли мои, и это сработало словно спусковой крючок. Я застонала, выдохнула имя Ника, и меня накрыло оргазмом. Ярким, сильным и коротким, словно вспышка молнии. 

Ник тут же зарычал и стал вбиваться в меня особенно сильно. Ему хватило буквально нескольких движений, чтобы хрипло застонать и кончить. Ох, как же сладко ощущалось его удовольствие! Еще острее, чем мое собственное. 

Счастливая, влюбленная, я смотрела на его лицо: на прилипшую ко лбу светлую прядь, на полураскрытые влажные губы, на сумасшедше-пьяные глаза и разрумянившиеся скулы. Какой же он красивый!

Мой первый мужчина. Тот, кого я хотела. 

Единственный, кого я могла бы представить в своей постели. 

— Тебе понравилось? — тихо спросил Ник. Он все еще был во мне, а я все еще лежала под ним, и более сильной близости трудно было представить.

— Да, — я смутилась. 

— Болит?

— Совсем чуть-чуть. 

— Хорошо.

— Спасибо тебе! Это было…