Сводные (СИ)

Судебный процесс был долгим, изнуряющим и монотонным. У Сережи ломилась голова от десятка привлеченных свидетелей, вспышек фотокамер журналистов и гомона голосов в огромном зале, где проходило открытое слушание по громкому делу. Впервые за всю историю страны бывший президент сидел на скамье подсудимых. Обведя присутствующих в зале он заметил множество знакомых лиц. Людей, с которыми неоднократно встречался на общественных мероприятиях, которым жал руку или просто обходил стороной. Все они сегодня разделялись на тех кто выступал свидетелем против махинаций бывшего правительства или сидел на скамье подсудимых, рядом с Ковальским. Олега он несколько раз замечал среди толпы в задних рядах. По этому делу он не проходил ни в роли свидетеля, ни в роли подсудимого, как бы Сергей не старался найти повод, засадить и его за решетку. Единственной, кого он не замечал среди присутствующих, как бы не высматривал, была Юля.

Он не видел её уже десять дней. Десять долгих дней с того момента, как его задержали, а её укрыли где-то по программе защиты свидетеля. Ему было бы проще, если бы он знал, что Макс был с ней, но его отстранили в тот момент, когда она подписала все необходимые соглашения. Сейчас Сергей понятия не имел, где она была, как бы не старался выяснить это, подключив все свои связи. Все так же усложнялось еще и тем, что все эти дни Метеля тоже провел за решеткой. Никто из взятых под стражу не должен был сомневаться, что Сергею предъявлялись такие же обвинения как и им всем.

Лишь только так ему удалось добиться признания в вопросе, который не давал ему покоя долгие годы.

Глава 26

Серые коридоры, решетки на окнах и сколотые наручниками руки — именно такой стала жизнь заключенных, которым вынесли вердикт сегодня. Все одиннадцать задержанных получили срок от семи до десяти лет с полной компенсацией имущества. Он не забудет лицо Сокола, когда тот неотрывно следил за дочерью, доющей показания. Видел как тысячи эмоций сменяют друг друга на лице мужчины, как сжимаются его губы в тонкую жесткую линию, а взгляд становится темным. Если Сергей не верил, что этот человек может навредить собственному ребенку, то после произошедшего он уже не был так категоричен. Ему нужно было срочно выбираться отсюда, чтобы быть рядом с Юлей.

Именно об этом он думал, когда его вели по пустым коридорам к камере следственного изолятора, где ему оставалось провести последнюю ночь. Уже завтра всех заключенных должны были перевести в места отбывания срока и это была единственная возможность для Сергея выяснить все до конца.

— Не ожидал, что и ты здесь окажешься, — покачал головой Сокол, отвлекшись от книги, которую читал, когда Сергея привели в его камеру. — Думал, что Юля такая же, какой была Аня. Но, видимо, она унаследовала от меня намного больше.

Сергею могло показаться, но в голосе мужчины явно сквозили нотки грусти. Только вот понять основания для неё было сложно. Зная Сокола, он мог грустить как на тему того, что пытался использовать Юлю, так и оттого, что вовремя не заметил её предательства и не убил.

Метеля размял руки, что успели затекли в наручниках, а потом прошел к свободной кушетке. Лежать на жестком бугристом матрасе было неудобно, но за неимением лучшего жаловаться было грех.

— Вы о способности к предательству? — невозмутимо отозвался Сережа, читая надписи, что оставили на этих стенах другие задержанные.

Сокол отложил книгу, переведя на Сергея острый внимательный взгляд.

— Ты такой же, как и твой отец, — устало покачал головой он. — Не умеешь молчать, когда это необходимо.

Метеля сел, скрестив ноги перед собой и глядя на мужчину, которого его отец считал братом. На человека, что дал Юле жизнь и спас их детьми, отправив из столицы в безопасное место.

— А смысл молчать сейчас? — пожал плечами Сережа, откидываясь спиной на холодную стену. — Вы потеряли все, к чему стремились. Разве не время, наконец-то, сказать правду?

Сокол встал со стула и прошел к решетке, берясь руками за толстые крепкие прутья. Прислонился к ним лбом и закрыл глаза, тяжело дыша.

— Что ты знаешь о правде? — едва слышно прошептал он.

— Я многое знаю, — невозмутимо ответил Метельский. — Начать с начала или вы хотите сами?

Соколов развернулся и, облокотившись спиной на прутья, подал Сергею жест рукой, чтоб он начинал.