Сводные (СИ)

Тишина оглушительно давит на них. Слезы скапливаются в уголках её глаз и она застывает, понимая, что стоит сморгнуть их и уже не сможет остановиться. Смотрит на Сережу и понимает, что еще никогда не видела столько боли на его лице, в этих глубоких, как морская бездна, синих глазах. Это не просто их общая потеря. Это горе такой силы, что они оба тонут в боли друг друга, что отражается в глазах. И оба совершенно точно осознают, что не выберутся. Останутся в этой тьме до конца своих недолгих жизней.

А потом тихий шум отвлекает их, заставляя повернуться к монитору. И стук, ровный и уверенный, доносится до их слуха.

Эпилог

— Матвей, где Катя? — когда до десятилетнего мальчишки доносится строгий голос мамы, он вздрагивает, упуская из рук крючок, что скручивал к завтрашней тайной рыбалке, на которую ему запретили идти, наказав за то, что покрасил волосы сестры зеленкой.

И никто не поверил, что она сама его об этом попросила. Сама раздобыла зеленку и пришла к нему с глазами, как у кота из «Шрека», прося помочь ей осуществить давнюю мечту. И понимал же, что родители по головке не погладят, но и отказать не смог. Катя была всего на год его младше, но ввила из него веревки так умело, что он просто забывал, что в лексиконе есть слово «нет», когда она к нему обращалась.

Но нужно отдать ей должное, когда его поставили к стенке «под растрел» родители, она его не бросила. Встала рядом, спрятав за спину зеленые косы, и попытаясь взять всю вину на себя. Ну как он мог позволить ей одной все разгребать? Участвовал же. Поэтому начал перебивать сестру и доказывать, что все это вранье. Что это именно он её наглым образом скрутил и насильно облил зеленкой. Катя, в силу своего горделивого характера, не могла стерпеть поражение, даже если оно было вымышленное и могло спасти её от наказания. Она пыталась перебить его и сказать, что это именно брат врет. В этот момент родителям все надоело и они наказали обоих трехдневным домашним арестом. Они всегда так делали, когда младшее поколение пробовало объединяться против них.

Быстро смотав крючок и спрятав его в тайную коробку, которую хранил на верхней полке в папином гараже, Матвей спрыгнул с грубо сколоченной прошлой осенью лавки и устремился наружу. Не хватало еще, чтобы мама вошла в гараж. Отец тогда ему точно голову открутит, если ей, беременной, придется дышать машинным маслом, которым здесь пропах каждый сантиметр.

— Мамуль, ты чего здесь? — сделал невинное лицо парнишка, что как две капли воды был похож на своего дядю, покойного брата мамы. — Тебе же врач запретил долго ходить, а ты с утра на ногах. Смотри, спина опять болеть будет.

Юля перевела взволнованный взгляд на сына, понимая, что Матвей что-то в очередной раз задумал. Эти дети были ходячей катастрофой. Матвей с рождения был шилом в одном месте. Хотя, кого она обманывала, шилом он был даже раньше. Как начал на пятом месяце акробатические этюды в её животе исполнять и пинаться, так не сбавлял темпа все десять лет. Она уже сбилась со счету сколько раз их с Сережей к директору вызывали, когда он очередному мальчишке фингал ставил. И ругать его рука не поднималась, когда он причины рассказывал. Всегда за правду боролся, за девчонок вступался. Сережа, после того как отпускал его, всегда наигранно головой качал, спрашивая и в кого это у нас он такой честный борец за справедливость?

Катя, которая появилась у них так неожиданно, сразу следом за Матвеем, недалеко ушла от брата. Она была так похожа на Сережу и внешне и характером, что Юля искренне опасалась, что девчонка может поддаться в криминал лет через пять. Все пыталась леди вырастить, к красивому приучить, а эта маленькая дикарка вела себя так, словно жила в каменном веке.

— Так Катюха же повела Ольгу Сергеевну на день рожденье к соседской девчонке, к Маринке, — удивился Матвей. — Ты ж сама разрешила вчера.