Сводные (СИ)

После того, как девочка оказалась в лодке, парни быстро спустили её на воду и залезли внутрь. Долго бороться за весла не пришлось, Миха схватил одно на правах хозяина, а Серега выиграл второе у Дениса в "камень, ножницы, бумага". Но Дрончик не сильно расстроился, он предпочитал умственный труд физическому и теперь фривольно расположился в задней части лодки, продолжая смущать Юльку своими улыбками. Это продолжалось все лето, и Сережа молчал, стараясь не обращать внимания на выходки друга, считая их глупыми шутками, но сейчас понял, что пора вмешаться. Юлька же была еще совсем ребенком, нечего её изводить.

Когда они заплыли на середину речки, ребята сложили весла и Миха скинул якорь. Сережа не шутил, когда говорил, что вода уже стала холодной, но у них была важная миссия — на прошлой неделе Васька Крапивин сказал, что, ныряя, увидел на дне затонувший военный снаряд и теперь ребята не могли думать ни о чем другом, кроме идеи найти его. Сегодня они подробно выяснили у Витьки, где он его видел и решили во что бы то ни стало его обнаружить.

Скинув с себя футболку, он бросил её на лавку и махнул, чтобы Юлька перебралась на неё. Лавка была в центре лодки, что было самым безопасным местом здесь. Ему не хотелось, чтобы девчонка случайно упала в воду, когда лодка качнется от их прыжков.

Юлька смотрела как весело перекрикиваются парни, раз за разом выныривая и снова уплывая к самому дну. Она не знала, что они ищут, хотя и не спрашивала толком. Ей было все равно, всяко лучше, чем сидеть в своей комнате, тишина которой изо дня в день давила лишь сильнее. Это она для Сережи и бабы Кати делала вид, что её все устраивает, чтобы они не волновались. На самом же деле эта отчужденность убивала её. Не из тех она была людей, кто любил одиночество. В её семье покой только снился. В детстве её любимой игрой были прятки, поскольку только так могла официально уединиться, спрятаться в шкафу или под лестницей ото всех, ведь Матвейка и мама никогда не оставляли её одну. Постоянно были какие-то тренировки, репетиторы, бассейн. Теперь же у неё было все время мира, а девочка не знала, что с ним делать.

Она даже подумать не могла, что у неё может не быть друзей. В прошлой школе она дружила со всеми ребятами, даже с теми, кого не особо любили. Юлька всегда была первой, кто тянул руку на уроках и первой, кто вызывался выступить с танцем или стихом на мероприятии. Она никогда не боялась сцены, привыкнув к выступлениям с малого, но то, что произошло на первое сентября прошлого года навсегда заставило её усомниться в себе. Юлька помнила, что, когда её новая учительница спросила, кто из ребят хочет рассказать стишок на линейке к первому сентября, Юля привычно подняла руку. Единственная из всех ребят. Стишок был не очень сложным и ей хватило получаса, чтобы вызубрить его досконально. Она не стеснялась и не боялась, но, когда вышла на сцену перед школьниками и их родителями, поняла, что поспешила. Нет, она помнила каждое слово, что учила, но из-за этого чертового заикания, стояла на сцене и молча открывала рот, едва-едва заставляя себя мычать какие-то одноголосные звуки. Чем дольше она там стояла, тем больше горели её щеки от унижения и тем сильнее сводило голос. В конце учительница, видно решив наконец её пожалеть, вышла на сцену и продолжила за девочку стих. Ох, как же тогда Юлька горько плакала! Она никогда не забудет какой униженной и глупой чувствовала себя, когда Сережка побежал следом за ней, чтобы успокоить. Он пытался заставить её поверить, что ничего страшного не случилось, но Юля на всю жизнь запомнила его взгляд, с которым Метеля смотрел за её выступлением. Эта смесь горечи и жалости в его леденисто синих глазах уязвляли сильнее насмешек и шуток остальных детей. Она мечтала провалиться сквозь землю, ведь понимала, как сильно подвела его.

Тогда Юля и пообещала себе, что больше никогда-никогда она не подведет Сережу.

Наверное, не удивительно, что после линейки ребята из класса её не взлюбили. Они смеялись, кривляли её, делали подножки и унижали всякий раз, как выдавался такой случай. Конечно, она могла пожаловаться Сережке, но ей было слишком стыдно идти к нему и рассказывать обо всем, что происходит. Постоянные издевки сделали свое дело и вскоре девочка начала сомневаться в самой себе. Чувство собственного достоинства и гордость, которую ей прививали с детства, рассыпалась каждый раз, когда вместо того, чтобы ответить на вопрос, она прикусывала язык и молча уходила, боясь, что из-за заикания опять наткнется на кривляния.

Однако она все еще держалась. Стойко держалась до первой недели января, веря, что ей просто нужно пережить ещё немного и приедет отец, чтобы забрать её и Сережу в настоящий мир, а все, что происходило в этой деревне забудется страшным сном. Она ждала с нетерпением, любовно зачеркивая каждый новый день в маленьком календаре, который носила в дневнике вместо закладки. Ведь папа никогда бы не пропустил её дня рожденья.