Сводный ад

– Шваль проклятая! И чего тебе там в Мухожопинске своём не сиделось?! Крыша есть, еда, деньги, работа! От родаков подальше, как и хотела! И парень хороший уже подкатывать начал! Нет, ты решила взять и всё испортить! Как только я наладила с ним контакт!

Вилена рычит, плюётся, выкрикивая гадости, меня накрывает лавиной разочарования, что меня в очередной раз предали. Но на это раз прикрываясь благими намерениями.

– Я надеялась, ты больше никогда не вернёшься! Я так много для этого сделала, чтобы быть с Адамом! А он всё равно только о тебе и говорит! Даже во сне!

Меня вновь и вновь окунает то в лёд, то в пламя от её мерзких слов и тех подробностей, которые мне сейчас открываются.

Тварь!!!

Неужели… Неужели её доброта оказалась фальшью и игрой?!

Чтобы избавиться от соперницы.

– Я ухаживала за ним все эти дни! Пошла вон! Я для него безумно много сделала! А ты – едва не убила…

Собираюсь высказать подлой гадюке всё, что я о ней думаю, как вдруг за спиной слышу посторонний шум. Рефлекторно оборачиваюсь и вскрикиваю.

Прямо передо мной стоит Адам, держась рукой за дверной косяк. Невероятно слабый, бледный с припухшим лицом, разукрашенным синяками, в больничной пижаме светло-синего цвета.

Я всё на свете забываю, даже об этой чёртовой дуре, и бросаюсь к нему.

– Сумасшедший! Ты… т-т-ты зачем встал!

Замечаю, что по рукам тонкой струйкой кровь стекает. Он что, катетеры вытащил?

Двинулся ко мне, за руку поймал, на себя дёрнул, прижав к груди. В волосы носом уткнулся, втянув их запах. Я задрожала, от того, что почувствовала его так близко. Реального и живого!

– Ника… – слабо прошептал, – я боялся, что сдохну и больше никогда тебя не увижу.

Слов нет.

Только эмоции, дрожь, и напирающие гигантским водопадом слёзы.

– Молодой человек, вы в своём уме?! Вы что творите?! А-ну быстро в кровать! – послышался приближающийся женский голос с топотом.

Впереди я увидела полноватую женщину в белой робе, спешащую к нам, размахивающую руками.

– Сумасшедший… И как ты только до коридора дошёл? Ты прыгал, что ли? Вот артист! Марш в кровать, или мне сейчас выговор влепят!

Медсестра глянула на меня, затем на каракатицу Вилену, стоявшую чуть дальше с выражением лица, будто ей плеснули в лицо помоями.

– Ты только посмотри, что учудил, Казанова недоделанный!

– А что?

– Травма ноги у тебя, забыл? – хмыкает дамочка.

Адам лениво пожимает плечами, глядя только на меня, будто кругом вообще ничего не существует. Медленно перебирает пальцами мои волосы, как какое-то сокровище.

– Не заметил даже.

– И что, не больно?

Он за руку меня берёт и к груди своей прижимает. Там, где сердце…

– Нет. Уже нет. Больше не болит… Потому что она стоит прямо передо мной.

Глаза Адама словно блестят.

Пальцы в мои волосы запускает, притягивая к себе и с придыханием шепчет в мой висок:

– Я люблю тебя, Ника.

* * *

– Ты пришла…

Всхлипываю.

Больше не могу сдерживаться, сейчас разрыдаюсь!

Слёзы начинают скользить по щекам, игнорируя то, что я пытаюсь их подавить.

Медленно отстраняюсь, заглядывая Адаму в лицо. Лихорадочно его рассматриваю.

Что они с ним сделали…

– Очень больно?

– Не-а.

Осмеливаюсь кончиками пальцев прикоснуться к посиневшей щеке. Совсем чуть-чуть. Едва уловимо. Внутри всё обрывается! Как же мне страшно видеть его… в таком состоянии. Но Адам держится практически как ни в чём не бывало. Вылитый герой.

В принципе, его лицо не сильно пострадало. На щеках несколько синяков, губа немного разбита. Припухлость над бровью… Я догадалась, что его больше били по туловищу, а не по лицу.

Мне опять стало нехорошо. Захотелось на воздух. В голове вспыхнула кошмарная картина, как толпа здоровенных уродов летит на Адама и начинает избивать его ногами и битами.

– Тебе надо вернуться в палату и лечь обратно в кровать!

Приобнимаю Адама, веду туда. Спину покалывает, неприятно жжёт.

Бросаю мимолётный взгляд назад, вижу Вилену. Она стоит, сжав кулаки, и посылает мне потоки невидимых проклятий. Похожа сейчас на облезлую, оскалившуюся гиену. Я бы ей высказала ещё парочку “ласковых”, вот только наверно эти разговоры ни к чему! Я обо всём догадалась.

Кажется, она нарочно хотела отослать меня подальше, чтобы разлучить нас с Адамом и занять моё место. Какая же сообразительная, хитрая тварь. Подсуетилась и уже тут как тут, рядом стала ошиваться, корча из себя сестру милосердия. Фруктики ему носит, бульончики. Воркует, утешает. С ложечки ещё и наверно кормит…

Меня это так сильно задело и разозлило, что тревога сменилась яростью. Это могло значить одно – я ревную.

– Ненавижу, – зашипела она одними губами, посылая мне проклинающий взгляд исподлобья.

Развернулась и быстрым шагом направилась к выходу.

Глава 29

– Что тут Вилена делала?

Помогаю Адаму опуститься на кровать, заботливо укрываю его одеялом.

– Я так рад, что ты приехала… – за руку меня ловит, крепко её сжимая. – Думал, потерял навсегда. Особенно, когда этого… задро… картофельного… то есть Мишу увидел!

– Миша мне всё рассказал, кстати! Про то, что ты снял квартиру надо мной, предметы чинил, кофе по утрам носил. И цветок подарил…

– Понравился? – Адам одарил меня широкой, довольной улыбкой.