Сводный Брат (СИ)

Когда боль в спине стала невыносимой, я закинула ноги на его бёдра, и его руки перешли на мою талию и схватились за неё железной хваткой, чтобы удержать меня. Он делает это настолько сильно, что даже через плотный слой одежды покраснения должны были остаться на коже. Ахнув, когда он стал идти со мной на руках, я скрестила руки на его шеи. Он быстро открыл дверь и бросил меня на кровать. И вновь его губы жадно накрывают мои, его руки скользят по моему телу, и он расстёгивает молнию, пока его язык переплетается с моим. Лукас отрывается от меня, чтобы снять платье и целует мою грудь, скользя языком. Он расстёгивает переднюю застежку моего лифчика и отодвигает тёмную ткань. Он обхватывает мою левую грудь рукой, прежде чем опустить голову, чтобы медленно облизать сосок, втянув его в рот. Я выгибаюсь ему навстречу и томно стону. Он отстраняется от меня. У нас обоих тяжелое дыхание. Его глаза проходятся по каждому сантиметру моей кожи, и я, краснея, пытаюсь закрыть себя руками, не в силах выдержать этот пожирающий меня взгляд.

— Не смей закрываться, — командует он, и мне приходится прислушаться.

Лукас расстёгивает свою рубашку, а затем и штаны, не отводя от меня глаз. Я замираю от предвкушения и облизываю нижнюю губу. По спине проходит холодок, когда он остаётся в одних боксёрах, из которых выпирает его большой, твёрдый член.

Он забирается ко мне обратно. Его рот требователен к моему рту, когда он двигает своим крепким телом над моим.

— Хорошие девочки не спят со своими братьями, — шепчет он мне в губы.

— А кто сказал, что я хорошая? — дразня его, отвечаю я.

Лукас ухмыляется и проводит руками по моим волосам.

— Я сказал. Поэтому ты должна слушаться меня, — его властный голос возбуждает меня только сильнее.

— Ещё чего.

— Ещё можешь называть меня господином.

Я открываю рот, чтобы возразить, но он проводит рукой между моих бёдер, нежно гладя между ног, заставляя меня выпускать протяжный стон.

— Настолько чертовски влажная для меня… — в его голодных глазах не было и капли представления о терпении и нежности.

— Ты же знаешь, что это мой первый раз? — стесняясь, спрашиваю я.

— Не переживай, я буду аккуратен, — его мягкий тон голоса успокаивает меня.

И теперь мне не терпится почувствовать его как можно скорей. Мои ногти впиваются в его позвоночник, и я извиваюсь вокруг его руки, когда его пальцы двигаются быстрее, наши рты соприкасаются, а языки танцуют. Мы охвачены безумием поцелуев и ласк. Его пальцы умело играются на моём клиторе, превращая мои стоны в сладостные крики.

Он рычит, двигаясь между моих бедер. Я дрогнула, когда он схватил свой член и провел головкой вверх и вниз между моих влажных губ и по клитору. Лукас замедляется и спрашивает меня о моём самочувствии, и после того, как я говорю, что всё хорошо, он возвращается к старому темпу. Я корчусь и извиваюсь под ним, мои глаза закрываются, а дрожь усиливается, когда я кончаю.

— Ты готова спать со мной, но не готова открыться мне? — спросил Лукас.

— А ты всегда устраиваешь допрос девушкам перед тем затащить в постель? — мои глаза прошлись по его широким плечам, мускулистой груди и рельефному прессу, когда он надвис надо мной.

Он оставил лёгкий поцелуй на моём лбу и прошептал:

— Ты сделала свой выбор, — я хотела спросить, что же это значит, но через несколько мгновений, он вошёл в меня одним глубоким, плавным толчком. Я обвила ногу вокруг его талии, и он стал входить в меня, издавая тихий хриплый стон.

Он целует меня, видя как больно мне становиться, и шепчет успокаивающие слова, входя в меня всё сильнее и быстрее. Он прижимается ко мне, а я выгибаюсь навстречу его толчкам. Он предупреждает, что близок и не в силах больше терпеть, наконец отпускает себя, хватая меня за бедро, чтобы крепче прижать к себе, когда он кончает.

Время останавливается, когда мы прижимаемся друг к другу, наши тела скользкие от пота, мои губы прижимаются к его груди, и он играется с моими волосами.

========== 36. Извини меня ==========

Сюзанна.

Вместо разряженной обстановки всё стало только сложнее. Лукас поменялся почти сразу и стал вести себя отстранёно, а прочитать выражение его лица было невозможно. Его глаза были задумчивыми, и мне показалось, что он чувствовал себя провинившимся, но мне никак не удавалось понять почему. Я уснула сразу после и решила оставить серьёзный разговор с ним на предстоящий день.