Сводный. Мускатная страсть

- Правда. Что-то голова трещит от этих басов. Адем, ну пожалуйста, давай уедем. Правда башка раскалывается. - Я уже стою позади него и нежно скольжу пальчиками по бицепсу.

- А дома чем займёмся?

Да чтоб тебя! Вот ведь...

- Ну, что-нибудь придумаем. - Пожимаю я плечами, хватаю сумочку и, зацепив загорелую, жилистую руку Адема, прощаюсь со всеми по-русски и тяну братца к трапу.

Только располагаюсь на переднем седенье его спорткара, как тут же жалобно пищу:

- Адем, подожди! Мне в туалет приспичило...

- Чёрт, Саша! Ты меня сегодня с ума сведёшь! А до дома потерпеть никак? Тут езды всего минут двадцать.

- Нет. Мне срочно. Очень-очень срочно, Адем! - касаюсь его запястья и чтобы ещё больше запудрить мозг, выдаю: - Можно я оставлю сумочку?

Он кивает, как наивная собачка-болванчик, которые устанавливали в девять из десяти автомобилей в середине девяностых.

- Только никуда не уходи, Адем, там телефон. Иначе я тебя не найду! - кричу я уже по дороге к яхте.

Едва ступив на судно, рвусь найти Эмина. Счёт идёт даже не на минуты - каждая секунда дорога.

Ещё минуты две трачу, пытаясь упросить нового друга выйти в море. Но наш разговор так и не приходит к общему знаменателю.

Уже отчаиваюсь и неожиданно выхватываю в толпе мою спасительницу Назлы.

- Сестрёнка! Скорее! Можешь перевести...

Три минуты и яхта отрывается от пристани. Я беру ещё один фужер с шампанским и подхожу к бортику.

Наслаждаюсь завораживающим зрелищем тёмных вод, ловящих яркие отблески огоньков и высоченной мужской фигурой на берегу. Беснующейся и ловящей мои издевательские воздушные поцелуи.

Глава 23

Несколько часов бурного веселья, отчаянных танцев и попыток выцарапать мысли об Адеме без остатка, обернулись пульсирующей головой, казалось, увеличившейся вдвое. А ещё ползущим по венам холодным страхом. Уверена, что братцев план отмщения уже продуман до мелочей. Знаю, стоит только войти в свою спальню, как этот тиран тут же почтит меня своим присутствием. А дальше... Страшно представить. На этот раз я и правда перегнула палку. Можно было бы сказать, что выход в море стал для меня такой же неожиданностью, как и для него. Но, в таком случае не нужно было издевательски намахивать братцу. Тогда ещё хоть какая-то надежда на спасение сохранилась бы.

Я долго крутилась на кухне. Тянула время разговорами с борящейся с бессонницей тётей Нигяр. А потом намеренно долго принимала душ. И голову два раза вымыла и маску на лицо нанесла. Пыталась отсрочить, отодвинуть время инквизиции, как только могла.

В итоге, в начале пятого, чуть дыша, прокралась на цыпочках в свою комнату и скользнула под одеяло.

Минута... Две... Я боялась шелохнуться. Казалось, Адем почувствует даже лёгкое колебание воздуха от движения моих пальцев.

Прошло минут двадцать, и я уже прокрутила в голове десятка два сценария развития событий. Довольно правдоподобно представляя, какое наказание придумает для меня Адем. И, положа руку на сердце, готова признаться, что половина этих сцен завели меня до чёртиков!

Я сгорала от желания. Умирала, как хотела этого грозного тирана... После того случая шесть лет назад я не была уверена, что кто-то когда-то сможет разбудить меня, как женщину. Жила с этой мыслью, как с заветной мечтой. И вот теперь судьба снова надо мной поиздевалась. Толкнула в объятия сводного брата, брутального и страстного нахала, насквозь пропитанного тестостероном. Горячего. И не свободного.

И сегодня вечером я как никогда была близка к тому, чтобы переспать с ним.

Мысли снова потекли сквозь произошедшее в каюте, а вместе с ними потекла и я... И я сдалась: выдвинула из-под кровати чемодан, извлекла из шелковистого чехла моего розового дружка, находящегося в постоянной боевой готовности и отодвинула в сторону трусики.

Провела по намокшим складочкам половых губ вниз и снова вернулась к клитору. Скользнула по расбухшей, скользкой плоти ещё несколько раз. Надавила искусственным членом на вход и медленно ввела его.

Низ живота горел от желания. В мыслях вспыхивали образы Адема, вжимающегося в меня сквозь брюки, его губы, терзавщие мои с диким рвением. Его руки на кружеве моих намокшим трусиков...

Правая рука нетерпеливо сдёрнула с плеча бретельку и пальцы заплясали вокруг вытянутого, возбужденного соска.

Мысль о том, что Адем может ворваться в спальню в любой момент подогревала моё желание до немыслимых температур. Пальцы оттянули сосок и перепархнули на клитор. Пара прикосновений и пружина внутри меня сжимается до предела и резко выстреливает, распуская тягучие, сладкие конвульсии по всему телу.

В ушах шумит, закладывает, как при посадке самолёта. И этот звук кажется мне живым. Он здесь, в комнате...

Распахиваю глаза и упираюсь взглядом в искусно вырезанную, традиционную ширму. Я одна в комнате, не считая первых лучей утреннего солнца, ненасытно ласкающих тёплыми лучами предметы на столе и мебель.

* * *

Завтрак, несмотря на яркое и ароматное разнообразие, совсем не привлекает. Один кусочек халвы и чашка кофе - всё, на что я способна.