Своё никому не отдам (СИ)

Зато в тихую погоду ход под вёслами даёт возможность маневрировать. Вот и получается, что на скампавеи удастся поставить колёсные пищали, чтобы из них на кораблях противника открытые порты обстреливали, и гладкостволки пятидесятимиллиметровые, чтобы окатить палубы картечью перед абордажем. Такой вот тактический приём возник в голове.

Длинноствольные нарезные пятидесятимиллиметровки встанут на галеры — они и сквозьтолстые корабельные борта орудийную прислугу противника выбьют до входа в зону действия его артиллерии. А то и рангоут повредят, лишив управляемости. Опять же для скампавей, буде таковые в боевом ордере, пособление изрядное. Опять тактическое соображение созрело.

Ну а галеасы из дальнобойных соток, почитай, любому супостату повреждения нанесут издалека, чем и галеры и скампавеи от лишних повреждений и потерь оберегут.

Есть план. Тем хороший, что имеются под него готовые корабли. И нехороший, потому, что для парусно-гребного флота желательно иметь поблизости свой берег. Большая команда много кушает, а на солонине или размоченном сыром горохе гребец недолго протянет. От такой работы ещё пьют, как лошади и воды на это надо много.

Другой момент — неприятеля хорошо бы перехватить до того, как он на берег высадится, а то вози потом туда войска, да воюй на суше. То есть потребно поглядывать за подходами и сообщать своевременно. А ведь судно, везущее весть и перехватить недолго, да и не успеть оно может запросто, если далеко. Связь!

Записал в книжечку узнать у Тыртова, как он с казаками через топографические вышки сносится. А потом открыл свод морских сигналов. Тут, в основном, описывались разные флаги, и что они означают. Команды, предупреждения, уведомления. Довольно богатый выбор, одинаково понятный и нашим и всем остальным — своего рода международный язык. Еще и слова можно было из тех флагов составлять, то есть между отдалёнными вышками при наличии подзорной трубы переговариваться можно. А если сигнальные вышки поставить на разных островах, где их верхние точку окажутся в пределах прямой видимости, так вообще куда угодно сообщение получится послать.

Рассмотрел хорошенько карту и — да — должно выйти. Конечно, иные башни придётся высокими строить, но не до небес. Снова в книжечку записал.

Так, с техникой разобрался. Если честно — это была лёгкая часть. Дальше — он это точно знает — куда труднее разбираться.

Итак, деньги на весь корабль получает капитан. Не жалование — оно отдельно, а для ремонта и пополнения припаса. Хотя, порох идёт по пушкарской части стрелецкого приказа, как и ядра с картечью. А вот всё остальное, от капусты до корабельного леса — это уже капитан закупает и рабочих нанимает, когда нужно. Людей в команду тоже он берёт, кого пожелает, а не пожелает — так и не заставишь его.

Над несколькими кораблями — эскадрой — стоит командор. Сами эти эскадры могут менять свой состав в зависимости от задач, о чем распоряжается адмирал, руководящий флотом, куда включены несколько эскадр. Всего адмиралов в Рыссии трое, а командоров одиннадцать. И денег содержание флота требует много, все казённые, то есть из царской мошны.

Опять всё в деньги упёрлось. Собираются они, как и на Ендрике, из оброка с крестьян, живущих на казённых землях и с податей, что с купцов взимаются, да с ремесленников и иного люда податного сословия. Государю принадлежит примерно десятая доля угодий страны — остальное — боярские вотчины. Зато большинство городков, портов и мануфактур тоже стоят на казённых землях. Но не все. Иные, что образовались уже после выдачи грамоты на кормление, оказались во власти слуг государевых. По прикидкам выходит, что не более пятой части собранных с населения денег попадает в казну, хотя, благородное сословие о доходах своих никому докладывать не обязано, потому тут и ошибка может быть.

Ффух! Вряд ли он из бумаг больше узнает. Пора глазами на корабли смотреть и с людьми знакомиться.

* * *

Тут нужно политически действовать, не забывая о статусе и иерархии. Поэтому первым вызвал к себе во дворец генерал-адмирала — командующего военно-морскими силами. Рядом с тронным залом, оборудованным скамьями для бояр, имеется подходящая комната, приспособленная для малых приёмов. Тут и потчевал Григорий пожилого боярина. Наталья с Любавой сами готовили, они и блюда подавали. Когда царица с царевной кубки наполняют, да кусочки подкладывают — это любого растрогает.

Мера это вынужденная. Кикин своё предупреждение, что опасается отравления царя, повторял время от времени, но объяснений не давал. Признался, что не может разгадать как, но то и дело ловят среди челяди подозрительного человечка. Тот на дыбе сознаётся, что подослан, но не может указать, кем. В том смысле, что не находят его. Тех, кого пойманный помянул при допросе, потом отыскать не могут — пропадают они куда-то. Агапий уже подмогу с Ендрика вызвал, но разгадать тайну не выходит никак. Правда, о собственной «тихой службе» Гриша «наставнику» не сообщал и тайницкий приказ не уведомлял…