Своей судьбы хозяйка. Беглянка (СИ)

Пока подопечная вкушала воздух свободы, а после осваивалась в доме, Гэри размышлял о странном стечении обстоятельств и превратностях судьбы. Когда-то он, ещё в бытность живым человеком, являлся не последним лицом при дворе правителя Готарры. Имел богатство и какую-никакую власть, если не над людскими судьбами, то над их душами уж точно. Но что все деньги мира и посты перед лицом Вечности? Пыль под ногами.

Он кичился своим происхождением и положением, знал много тайн и имел доступ к секретам правящей семьи, потакал своим капризам и гордился тем, что легко может повлиять на судьбу практически любого. И кто он теперь? Душа, так и не обретшая покой после смерти. Боги знают толк в наказаниях.

Девчушка, с которой он заключил договор оказалось уж очень хороша. Умненькая, предприимчивая, насколько можно было судить, читая её поверхностные мысли и эмоции. И не испугалась, хотя здоровые опасения в её мыслях всё же присутствовали. Бывший граф уважал такие смелые и деятельные натуры. Но, к сожалению, среди слабого пола встречались всё больше мастерицы плести интриги. Ему во всяком случае.

Гэри мечтательно вздохнул, подумав, как можно было бы развернуться, раскрой девушка свой дар и согласись обучаться артефакторике и ментальным практикам. Учитель из него так себе. За всю свою жизнь он никогда не брал учеников. Ни к чему это было. А теперь вот впору и пожалеть.

Всё же совпадение эта встреча или боги в очередной раз решили пошутить, столкнув старого проклятого мага с наречённой местного правителя? И правды не узнаешь ведь. Но вязь помолвочной татуировки на запястье девушки он ни с чем не спутает. Мелькнул рисунок и пропал. Всё как в описании проклятия герцога. Рисунок проявляется только при магическом воздействии на хозяйку или в храме. Неужели это его шанс получить прощение и уйти на перерождение?

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ВЕК ЖИВИ, ВЕК УЧИСЬ, А ПОМРЁШЬ ДУРОЙ.

-Глупая девчонка! – разъярённый призрак грозной тучей кружился под потолком. Тело Гэри время от времени начинало уплотняться, после чего он резко терял высоту. Это его неимоверно злило и Гэри с хлопком снова взмывал вверх, рыча и плюясь эктоплазмой. Или чем там плюются призраки? Не знаю. От лютующего призрачного наставника отлетали малюсенькие искорки и таяли в воздухе. Со стороны это смотрелось зрелищно, я бы даже сказала, впечатляюще. – Ты могла погибнуть!

- Но не погибла же, - с трудом шевеля онемевшими губами, прохрипела я. Тело напрочь отказывалось слушаться. Получалось только головой ворочать, да и то с трудом. Каждое такое движение вызывало сильный приступ тошноты. Интересно, что со мной опять случилось? В голове гулял сквозняк. Последнее, что припоминалось, это как я сидела в мастерской наставника и помогала ему с ремонтом амулета. Дальше просто черная дыра, в которую засосало память. Перед глазами вспыхивали фрагменты событий, но я никак не могла их систематизировать и привести в порядок собственные воспоминания. Стоило только сосредоточиться, как перед глазами начинали мелькать черные мушки, и головная боль только усиливалась.

-Я ей объясняю, какими последствиями чревата безалаберность в артефокторике, а она глупо таращится в потолок и не слушает! – особенно громко возопил Гэри, вынудив меня невольно поморщиться.

В голове гудело, в глазах троилось, а громкие звуки только усиливали тошноту. Я молча лежала на полу мастерской и действительно пялилась в потолок, вернее, в дыру в оном, появившуюся в результате одного не очень удачного эксперимента. Потому что любое движение головой, даже вращение глазами ухудшало моё состояние.

-Гэри, не кричите, у меня голова болит от ваших воплей. Наверное, сотрясение мозга.

-Было бы там что сотрясать! – никак не желал успокаиваться Гэри. Он возмущённо носился по своей разгромленной мастерской, жалобно стеная то над одним опрокинутым шкафом, то над другим. В памяти тут же всплыла картинка, как я пыталась собрать артефакт перемещений. Причём, точно по инструкции. Виноватой себя я чувствовала лишь отчасти. Откуда мне было знать, что тот небольшой флакончик с переливающейся перламутром жидкостью, пару капель из которого следовало перелить в малюсенький пузырёк с ноготь величиной и разместить внутри недавно собранного артефакта, так рванёт, что разнесёт не только половину мастерской Гэри, но и проломит дыру в потолке? Да и не только в потолке, судя по тому, что из этой дыры вываливалось.

Я с философским спокойствием, присущим буддийским монахам, наблюдала как через незапланированное отверстие сыпется разная труха вперемешку с содержимым одной из гостевых спален второго этажа: куски штукатурки и кусочки бывшего паркета, пух и перья, судя по всему, из перины и подушек, осколки стекол и разные милые безделушки, до этого украшавшие каминную полку. Право слово, если бы я знала, что Гэри так близко к сердцу примет произошедшее, не стала бы даже пытаться экспериментировать. Иногда меня словно чёрт за руку дёргал, и я делала совершенно не то, что от меня хотел призрак.