Своенравная Луна

Малышка пытается отползти от меня назад, но за ее спиной центральный подлокотник, поэтому ничего не выходит. Такое сопротивление после волны принятия было хуже удара в под дых. Мы вскипели с волком на пару в один миг. Все ее попытки пнуть меня, чтобы защититься резко довели до грани, и я схватил такие тоненькие щиколотки, и завис от их мягкости. Какая же она приятная.

– Пожалуйста, не трогайте, – слезы душат ее и вместо нормальных фраз я слышу какую-то кашу.

– Молчи. Успокойся. Я не трону тебя. Выходи, пока не вытащил грубо, – от одного касания меня повело, поэтому решил дать хоть какой-то шанс мирного разрешения ситуации.

– Пустите меня. Я никому ничего не скажу, обещаю, – слова больно ранят. Неужели на этом все? Один шаг вперед, и целая туча назад. Нет, не позволю.

– Прекрати сопротивляться, Кара. Не зли меня, – удобнее перехватив ее ноги, начинаю резко дергать на себя, чтобы не залазить в неудобный салон, прижимая к груди.

– Нет, помогите, кто-нибудь! – испуганный писк, и она бьется головой за чертов подлокотник.

Глазки пары резко закрываются, а мне становиться еще страшнее, чем несколько часов назад, после слов Ольги.

– Нет, Линочка, нет, открой глазки. Нет. слышишь меня, ну открой глаза, прошу, – вытаскиваю из машины, и рухнув на землю, как подкошенный, начинаю укачивать ее на коленях, в то время, как ее пульс начинает замедляться. – Нет, не смей, не смей, Лина! Открой глаза, дыши, чтоб тебя. Каролина! Не оставляй меня, прошу. Все не должно так закончиться. Нет! услышь меня, умоляю. Ну посмотри на меня…

Глава 16

– Ну как она? – поднял глаза на Яна.

Уже сутки моя малышка лежит без сознания. Вчерашнее происшествие в Альбионе сильно подкосило ее нервную систему. Я уже думал, что она умрет, а в след за ней и я. Не будь там Яна, боюсь, что не закончилось бы все так благополучно. Чего ребятам стоило выцепить истинную из моих лап – не знаю. Быстро добравшись до аэропорта на той же машине, что ехала Каролина, предварительно выломав окончательно дверь, погрузили ее в самолет Белозарова.

К нашему счастью, в лайнере оказалось все необходимое болгарину, чтобы оказать первую помощь. Что он делал – без понятия. Я только держал малышку за руку и молился всем, кому только можно. Вместе с нами еще поехал Аддо. За чем я так и не понял, но дружным квартетом, мы вылетели в Стамбул. Остальные остались в Лондоне, прочесать территории, и уже потом полетят снова к Белозарову, завершить казнь последней отшельницы. Теперь без меня. Иначе я ее убью, стоит самке только оказаться в поле моего зрения.

Прибыв на место, вся стая встречала машину со мной в затаенной надежде и радости, но никто не знал, что в затонированном авто все не так радужно, как хотелось бы. Слуги в доме увидев мое состояние и бессознательное пары схватившись за сердце, поспешили скрыться из виду. Девлет встретил нас у площадки приземления и привез домой. Мы не говорили, не до того было. Поэтому он поехал дальше все узнавать. Я лично занес Каролину в свою спальню, не могу в другое место. Она должна быть тут, на своем законном месте. Лучше на коврике спать буду, чем ее перемещу.

Ян приехал примерно через час после меня. В руках капельницы, большой чемодан с красным крестом. И нагло хотел выставить меня за дверь, но, когда я начал оседать в его руках, в попытке остаться тут, друг помог лечь с другой стороны кровати, и недовольно покачав головой, воткнул капельницу и мне. Протянув руку в сторону, взял маленькую ладошку в свою, немного успокоился. Мерный стук ее сердце расслабил, и я позволил расслабиться себе.

Проснулся через несколько часов. Не знаю, как, но Ян смог меня перевязать в самых сложных местах. Явно бета заглянул, ну или цыган. На удивление, даже не жгло в ребрах. Иголок уже нет в руке, поэтому спокойно подполз к Лине. Лежит бледненькая, уставшая. В ее руке капельница до сих пор была. Погладил родное лицо. Кожа была такой шелковой и приятной, что хотелось мурчать, как коту. Зарывшись в волосы рукой, не хотел отпускать. Пальцы сами начали нежно массировать голову. Мне кажется, ей это тоже пришлось по вкусу. Улыбка пробежалась по лицу. Еле заметная, одними уголками губ, но была. Стоило прекратить ласку, все исчезло.

Что же я такое натворил? Может лучше, чтобы она все забыла, и мы начали все с самого начала? Она бы привыкла ко мне, полюбила, а потом, даже если память восстановится, побесится и простит. Я смогу ее подготовить, чтобы приняла мою сущность, была полноправной хозяйкой не только моего сердца, но и стаи. Даже если и не вспомнит, сам расскажу, как было, но, когда она подсядет на меня так же сильно, как и я на нее, когда узнает об оборотнях, примет их. А пока, ее память добавила бы мне проблем. Только по закону жанра мне явно не повезет, и бороться мне с испуганным волчонком долго и упорно.