Своенравная невеста

Служба должна была продлиться около часа. Кристиану казалось, что время ускорило свой бег, и вот уже подошел момент обмена брачными клятвами. Он первым произнес слова обета, Алессандра повторила их за ним сильным, чистым голосом, на безупречном греческом. Она значительно посмотрела ему в глаза, и этот взгляд тяжелым грузом лег на его душу. Но у него не было времени обдумать это странное ощущение, потому что подошел самый важный для грека момент церемонии – коронование. Священник благословил две увитые цветами короны. Зайед трижды провел коронами над их головами и наконец возложил на них венцы.

Все!

Теперь настало время поцеловать невесту.

И вновь Кристиан искал в ее взгляде страх и не находил. Глаза Алессандры смотрели безмятежно, и улыбка играла в уголках ее волшебных губ, вкуса которых он не ощущал с той самой ночи в Милане. Губ, о которых он грезил вот уже два месяца.

Сглотнув, он положил ладони на ее все еще стройные бедра. Ее маленькая ручка легла на лацкан его пиджака.

Закрыв глаза, он прижался к ней губами в нежном поцелуе, и податливость ее рта вновь пробудила волнующие воспоминания, заставив сердце биться быстрее.

Когда он наконец оторвался от ее губ, гости разразились аплодисментами. Алессандра счастливо улыбнулась, затем, привстав на цыпочки, потянулась к нему, шепнув в самое ухо:

– Спасибо!

Он сразу понял, что она говорит о Рокко.

– Спасибо тебе, – шепнул он в ответ.

Она позвала на свадьбу Миколая. Сам он не сделал этого, не желая лишних напоминаний о прошлом. Он не осознавал, как важно это будет для него. Миколай был рядом с ним всю жизнь. Он был его семьей. И присутствие его и Тани на церемонии наполнило Кристиана теплой радостью.

В этот момент Алессандра потянулась к его губам и поцеловала его. В ее искрящихся глазах было обещание. Волна желания охватила его, и на мгновение он испытал искушение, забыв о предстоящем приеме, тут же утащить ее в свой номер.

В каждой черточке ее прекрасного лица читалось: «Еще несколько часов – и я стану твоей».

Да, она будет принадлежать ему. Без остатка.

Через несколько минут они вышли из церкви мужем и женой.

Гости, приехавшие из-за границ Греции, принесли с собой конфетти, но Миколай и Таня подготовились как надо, раздав гостям бумажные стаканчики с рисом, которым по греческой традиции следовало осыпать новобрачных.

Под общий хохот на них отовсюду летели тысячи твердых зерен. Зайед и Стефан, схватив Кристиана, высыпали ему за шиворот целый стакан риса.

После фотосъемки на фоне часовни вся процессия направилась в отель.

Площадка на крыше гостиницы преобразилась до неузнаваемости, обрамленная гирляндами воздушных шаров и цветами. Парфенон был ясно виден, и, глядя на него, временами казалось, что стоит протянуть руку – и можно дотронуться до него.

День был похож на сказку. Алессандра не уставала поражаться тому, сколько времени и сил вложил Кристиан в организацию свадьбы. Ей самой пришлось лишь купить платье. И белье.

Пока она плакала в объятиях Рокко, у нее в голове прояснилось.

Брат уговаривал ее отказаться от свадьбы, уверяя, что они с Оливией смогут позаботиться о ней. Но она не нуждалась в заботе. В ней нуждался ее ребенок. А Кристиан был его отцом. Их жизни были связаны неразрывно.

Она умылась, поправила макияж, и, когда она взглянула на себя в зеркало, ей вдруг все стало ясно.

Она должна посвятить жизнь Кристиану и их ребенку.

Поснимав немного мужа и гостей, она убрала камеру в кофр и села за главный стол.

Она посмотрела на Кристиана, стоявшего на краю танцпола с Зайедом, Стефаном и его подругой Клио, и ее сердце сжалось. Кристиан, должно быть, почувствовал ее взгляд – он посмотрел на нее и поднял бокал с шампанским. Она в ответ подняла бокал с лимонадом. Он шепнул что-то друзьям, и они все вместе рассмеялись. Алессандру огорчало то, что Рокко не пожелал присоединиться к ним – они с Оливией устроились в дальнем конце зала, рядом с одной из суперзвезд Голливуда. Рокко не скрывал, что приехал на свадьбу лишь для того, чтобы исполнить свой долг.

Ее подозрения по поводу поездки Кристиана в Нью-Йорк оказались небеспочвенными – он действительно скрыл от нее цель своей поездки. Но ее страхи были напрасны. Речь шла не о тайной возлюбленной. Он лишь попытался достучаться до ее брата, уговорить его все-таки приехать на свадьбу. Встретившись с Рокко, он объяснил ему, насколько Алессандра нуждается в нем. А после его ухода Оливия уговаривала мужа, пока тот не сдался.

Правда, за весь этот день Рокко не обменялся с Кристианом ни словом. Но она все равно была счастлива, что брат приехал. Она надеялась, что однажды он все-таки примет их союз.

Пробившись сквозь толпу гостей, Кристиан сел рядом с ней:

– Как ты себя чувствуешь?

– Perfetto, – улыбнулась Алессандра. – Все было великолепно, grazie mille.

Кристиан положил руку на спинку ее стула:

– Я рад.

Громкое щелканье вертолетных лопастей привлекло их внимание.

– Папарацци! – зло рявкнул Кристиан.

Выхватив из кармана телефон, он набрал номер и тихо, но грозно заговорил. Положив трубку, он вновь повернулся к Алессандре: