Свой чужой

— Я еще никогда не видела его так близко, — призналась она.

Он улыбнулся краешком рта, но глаза выдавали его с головой — в них плескался огонь страсти и желания, вспыхивая, когда она буквально подливала туда масла, то и дело играя ножками на кровати и расписывая по простыне витиеватые узоры.

— Все хорошо? — выдохнул он, вмиг оказавшись над ее ухом.

Она кивнула, разрешая ему тем самым переходить к более активным действиям.

Ждать больше не было сил, дикое сексуальное желание захлестнуло его, перекрыв кислород, подступающий к горлу. Захлёбываясь от собственных эмоций, глубоко дыша и стараясь выровнять работу лёгких, Кирилл нежно укусил Полину за ушко, рисуя на шее девушки своим горячим и настойчивым языком различные извилистые линии. Спускаясь все ниже, его губы исследовали каждый сантиметр ее тела, оставляя в своей памяти выжженный страстью след, подобно клейму, от которого уже ни за что не избавиться.

Ухоженные пальчики Полины прошлись по его твердой спине, слегка царапая кожу короткими ноготками.

— Скажи, что хочешь меня, — со сбивчивым дыханием негромко произнесла она, обхватывая руками его плечи и расположив свои ноги на его ягодицах.

— Я хочу тебя, — подтвердил он, с трудом сдерживая себя, чтобы резко не проникнуть внутрь нее.

— Ещё… — застонала она.

— Ты такая вкусная, — выдохнул он, чувствуя, как его накрывает волна неистового желания. — Иди ко мне…

Руки мужчины блуждали по всему телу девушки, обжигая его, желая его, все больше подминая под себя с каждым мгновением, с каждым движением.

Его клетки питались дурной кровью, разносившейся по венам с бешеной скоростью.

Ее сердце быстро стучало, не оставляя ни одной надежды на то, что все ещё можно повернуть вспять.

— Расслабься, котенок, — тихим шепотом сказал он, и она даже не успела ему что-либо ответить, как его твёрдая и напряженная часть тела оказалась у самого входа в ее лоно.

Полина приготовилась к тому, что вот сейчас он войдёт в неё, и она ощутит, и каково это быть, настоящей взрослой женщиной. Но вдруг его умелые пальцы незаметно пробрались между ее ног и дотронулись до влажной и нежной кожи, поглаживая ее медленными и плавными круговыми движениями, словно разжигая в девушке ещё большую страсть и предвкушение от предстоящего события.

Она почувствовала, как ее губы накрыли губы жестковатые, мужские, неумолимые. Следующее мгновение — и Полина ощутила осторожный толчок, а затем пронщившую ее острую боль.

— М-м-м… — застонала она, впившись ногтями в кожу на его спине, но снова услышала от Кирилла его уверенное и успокоительное "тщ-щ-щ".

Чем глубже он проникал внутрь нее, тем более полно она ощущала весь спектр чувств, испытываемый при занятии сексом. Постепенно боль стала утихать, сменяясь сладким наслаждением, от которого хотелось кричать от счастья, кусать Кирилла за его сильные плечи, оставляя на них след от своих зубов, хотелось просто быть, не думая о том, что будет дальше.

Тяжело дыша, он еле сдерживался, чтобы не зарычать от удовольствия быть первым и единственным, тем, кому она отдала свою чистоту и невинность. Пытаясь унять дрожь, распространяющуюся по его накаченному торсу и твердым ягодицам от приближающегося взрывного оргазма, Кирилл стал двигаться быстрее, проталкиваясь внутрь неё всё глубже. Поймав одну частоту, они скользили в такт друг другу, не стесняясь в выражении своих эмоций и чувств.

Пульсирующая нега разливалась теплом внизу живота, и мужчина, рыкнув, излился стремительной струёй в плотно надетый презерватив.

Вдох. Выдох. Стало легко и хорошо.

— Ты как? — спросил он после нежного поцелуя.

— Все в порядке, — она, вставая с кровати, ловким движением снова укуталась в полотенце и скрылась в ванной.

Глядя на мир сквозь окно гостиничного номера, Кирилл слушал, как снова шумит вода из крана и неспешно затягивался табачным дымом. Хотелось курить. Припасенная на такие непредвиденные случаи пачка сигарет всегда лежала в его кармане. Очень противоречивые мысли в эти минуты разрывали его мозг буквально на части. С одной стороны, выпуская кольцо дыма, он думал — случилось. С другой — зачем он это сделал? Все эти красивые, чувственные и эмоциональные киношные постельные сцены, рассказы друзей, или просто невольно подслушанные «отчеты о подвигах» коллег по работе — всё стало такой медочью по сравнению с тем, какие чувства сейчас испытывает Полина, закрывшись в ванной.

Звук открывающегомя дверного замка в ванной вернул его обратно в реальность. Она вышла улыбающейся, вместо полотенца — завёрнутая в покрывало, которое прихватила с собой после того, как он отпустил ее. Затем босыми ножками прошлепала к журнальному столику, устроилась поудобнее на рядом стоящее кресло, двумя кулачками подперев свой подбородок, и спросила:

— Может быть попробуем ещё раз?

От удивления он даже поперхнулся табачным дымом, закашлялся, на что та тихонько захихикала, а затем разразилась громким и заливистым смехом.

— Курить вредно, герой-любовник… Ну так что?

— Ну… вообще-то… я бы… а ты серьезно?

— А почему бы и нет…