Свой кусочек счастья

"У меня время от времени возникают странные желания и фантазии, которые я никогда не позволял себе удовлетворить даже с платными девушками. Во-первых, мне банально стыдно за такие желания; потом, я все равно не мог быть уверен, что об этом не станет известно, не мог я им доверять в полной мере. Иногда хочется подчиняться женщине, я даже сам не могу это сформулировать… Унижений не хочу, это точно, и никогда не позволю. Я не знаю, чего хочу… нет, знаю, просто это стыдно. А если узнает кто-то ещё — для меня это катастрофа. Может, я смог бы признаться Аните, но у нас разговор об этом не заходил. Впрочем, нет, было что-то на подобную тему, но я не смогу об этом говорить. Что же, держать лицо мне не впервые, и Марину, если она всё-таки останется, я никогда не обману с другой. Может, эти странные желания уйдут сами собой куда-нибудь в подсознание…"

Но он сам понимал наивность подобных надежд. Может, что-то подобное было в его предпочтениях и раньше, только легко, неуловимо, когда можно было не обращать внимание на подобные странные желания, но вот после возвращения с Венги… Физически он давно пришел в себя, но вот эти заскоки психики — боязнь прикосновений, хотя опасался он скорее мужчин, и приходилось поначалу делать надо собой огромное усилие, чтобы общаться с коллегами как раньше, запросто. С женщинами были проще в плане общения, хотя он научился очень четко улавливать их раздражение, злость, даже направленные на посторонних, и приходилось напоминать себе: это уже не Венга, никто не имеет над ним власти, никто не сорвёт свою злость.

Почему-то ему в голову не приходило, что теперь он может срывать злость на других, отомстить кому-то из земных женщин за унижения от тех, инопланетных. Почему бы и нет, ведь можно заплатить, а можно просто осчастливить какую-то восторженную поклонницу, и никто из них не будет протестовать. Странно, но такой путь лечения комплексов ему в голову не пришел. Наоборот, он был уверен, что никаких близких отношений уже ни с кем не будет — хватит, один раз обжёгся, до сих пор ожоги не сошли! Если появится человек, который станет ему дорог, то лучшее, что можно сделать — поддерживать с ним нейтрально-доброжелательные отношения, и издали пожелать счастья, не портя жизнь своим присутствием.

Ну, и вот, сам не заметил, как впустил в свою жизнь искреннюю и непосредственную девушку, и сам вошел в ее жизнь так глубоко, что дальше некуда — предложение сделал на полном серьёзе, и страшно было услышать мотивированный чем-то отказ. А сейчас понимал, что нельзя промолчать о проблемах, это будет просто подло, худший обман в его жизни. Может, он и смог бы всю жизнь притворяться, что все хорошо, а, может, Марина почувствует неладное, будет переживать, искать причину в себе… Похоже, он собирается переложить решение проблемы на женские плечи, но что уже поделаешь — она заслужила право знать и ещё раз обдумать свое решение.

— Марина, скажи, пожалуйста, Анита что-то рассказывала тебе о Венге, о том, как она меня там встретила?

— Да, говорила, но без подробностей, — осторожно отвечает Марина. — Она сказала, что ничего хорошего там не было, и ты расскажешь сам, если посчитаешь нужным.

— Да, она деликатна… Анита спасла мне жизнь; наверное, спасла рассудок, но здесь трудно говорить. Возможно, помог бы психиатр, но я к нему не пойду, это даже не обсуждается. Просто моя личная жизнь — это одна большая проблема, и старые отношения — далеко не самое неприятное. Хотел промолчать, но… я тебя слишком люблю и пока могу отпустить, прошу — подумай, стою ли я тех проблем, что могут прийти… — Илья невесело улыбнулся при этих словах.

— Оригинальный способ сделать предложение — потом отговаривать девушку. Что же, все так страшно? — Марина подошла поближе к огородившему себя словно ледяной стеной мужчине, и обняла. Как-то так случилось, что они редко друг к другу прикасались, и от этого каждое сближение было как откровение. — А я упрямая, не люблю, когда все просто, и Лерочке тебя не отдам, уж извини.

Глава 20

— А мне после рассказов Аниты стало любопытно, очень любопытно, как на Венге живут… Вот мое ответное признание. Теперь ты меня будешь бояться, да? — полушутя, полусерьезно спросила Марина.

— А чего я должен бояться? — поддержал ее тон Илья.

— Что я плохому научусь от твоих знакомых, — скорбно ответила Марина, пытаясь избавиться от улыбки.

— Поверь, я своих знакомых очень хорошо знаю, и знаю, что плохому они точно могут научить, — хмыкнул Илья. — Что Крис, что Эмиль, каждый своему научит. Но, возможно, я готов пожертвовать собой, чтобы ты училась на мне…

— А это серьезно? Ты сейчас серьезно говорил? — вдруг спросила Марина. — Просто ни с кем другим мне как-то совсем не интересно экспериментировать…

***

Марина сама удивлялась своей смелости и своим желаниям, но главное, что Илья совсем не был против.

"Ну, будь что будет!" — решила она, чувствуя себя слегка шальной и пьяной от возбуждения.

— Хочу белый костюм, ты мне так в нем нравишься… и в другом тоже… нет, надо остановиться на чем-то, — засмеялась она.