Так и пролетели все дни до выхода из гипера. Транзитную систему прошли тихо и спокойно. И опять ушли в прыжок. Сидя в капитанском кресле, я думал, что делать с девушками. Класть их в капсулы или нет? С одной стороны — без них скучно, да и нервничаю я что-то, а они мой мандраж как-то сглаживают; с другой стороны — не будут ли они мне мешать? Мне ведь надо будет спускаться на планету, а там они мне совсем ни к чему. Инга повернулась ко мне:
— Мы ведь скоро прилетим, да?
— Да. Ещё один прыжок на три дня.
— Не надо нас в капсулу. Мы тебе мешать не будем. Даже поможем, если что. На нас ты всегда можешь положиться. Ведь мы любим тебя.
А то я не знал. Но всё равно слышать приятно. Ну что ж, решено — пусть путаются у меня под ногами. Веселее будет.
— Хорошо. Но от тебя я такого не ожидал. Ты совсем обленилась. Могла бы уже доучить инженерную базу, а до сих пор телепаешься.
— Мне совсем чуть-чуть осталось. Я её обязательно доучу. Можно я пойду девчонок обрадую? А то они там нервничают.
— Ладно уж, иди. Парламентёр.
Сам посидел немного в рубке и тоже пошёл в кают-компанию. Сел на диван. Девчонки пристроились рядом. Так и посидели до обеда. Иногда болтали о какой-то ерунде, но больше просто молчали.
Три дня длились довольно долго. Я то сидел в мастерской, то болтался бесцельно по кораблю. Девчонки меня не доставали. Зато по ночам делали всё, чтобы меня как-то растормошить.
И вот мы наконец прилетели. Передо мной та самая червоточина. Я дождался её стабилизации и рванул вперёд. Несколько секунд — и мы выскакиваем из неё. Я осмотрелся. Да, это она, Солнечная система.
Ну вот я и дома.