Свой путь направь к звезде. Душевное равновесие в трудное время

«Каждый раз, когда может что-то случиться, меня охватывает страх за свою жизнь. Мой девиз: „Не лезь туда, где опасно, иначе погибнешь“. Так всегда говорила моя бабушка. Возможно, причина в том, что моя мать от стыда и страха за будущее пыталась сделать аборт, когда была беременна мной. Она обращалась к нескольким врачам, но никто не смог ей помочь. Насколько я слышала, эмбрион способен защищаться и производить какие-то оборонительные движения, но первичный страх остается потом на всю жизнь. Моя мать была учительницей и, в соответствии с целибатом для учителей[4] (30-е годы!), могла выйти замуж только за учителя. А мой отец был безработным музыкантом. Внебрачного ребенка учительнице никогда бы не простили, и, так и не сумев избавиться от меня, она вышла замуж за моего отца – но для этого ей пришлось бросить работу в школе.

После моего рождения мама меня очень полюбила и любила всю свою оставшуюся недолгую жизнь – от горя и лишений она заболела туберкулезом и умерла в 35 лет».

А теперь давайте проанализируем этот текст с профессиональной точки зрения. Пациентка пишет, что страдает от страха за свою жизнь. По-видимому, она знает о своей душевной лабильности. Ее записки – это обычная реакция человека, попавшего в бедственное положение: она пытается найти причины своей проблемы. Чтобы объяснить свою повышенную тревожность и сверхчувствительность, пациентка разрабатывает целую концепцию. На языке специалистов подобные интерпретации называются дилетантской этиологией.

Особое внимание следует обратить на те элементы, которым она придает наибольшее значение и на которые она опирается при обосновании своей теории. Из текста понятно, что эти элементы связаны у нее преимущественно с фактором среды, то есть с неправильным поведением близких людей:

1. В детстве бабушка постоянно внушала ей ложный жизненный принцип.

2. Во время беременности мать в порыве отчаяния несколько раз пыталась сделать аборт.

Очевидно, пациентка считает свою концепцию универсальной, так как привлекает ее для истолкования как собственных, так и чужих проблем, в частности проблем своей матери. В соответствии с этой схемой ее мать тоже пострадала, и тоже от фактора среды – от неблагоприятно сложившихся обстоятельств:

1. Закон для учителей сыграл в ее жизни злополучную роль.

2. Врачи не смогли помочь ей избавиться от беременности.

3. Вступление в брак привело ее к болезни и ранней смерти.

И в том, и в другом случае у интерпретаций моей пациентки единый общий знаменатель: человеку живется хорошо настолько, насколько это допускает среда (окружение). Или, если употребить форму от первого лица: «Мое счастье и благополучие находятся в руках других людей, определяются другими».

Но такой подход к жизни уже сам по себе должен держать человека в постоянном страхе! Если чувствуешь себя беспомощной жертвой окружающих людей, зависящей от их благорасположения, полагающейся на их «милость», вынужденной выполнять все их условия, то, естественно, всегда будешь опасаться за свою жизнь. Эти опасения приобретают еще более драматичный оттенок, когда им сопутствует ложное ощущение собственного бессилия, сознание невозможности защититься или что-то изменить в своей жизни.

С точки зрения профессиональной этиологии главную причину первичного страха пациентки следует искать в ее детерминистской самооценке и в преувеличенном значении, которое она придает внешним стрессогенным факторам, а отнюдь не в печальных обстоятельствах ее эмбриональной фазы.

* * *

Еще древнегреческие философы, например Эпиктет[5], знали, что для человека важны не столько фактические обстоятельства его реальной жизни, сколько позиция, которую он занимает по отношению к ним. Если бы наша пациентка выработала более адекватный взгляд на себя и свою жизнь, это привело бы ее к совершенно иному объяснению причин своего болезненного состояния.