Свой путь направь к звезде. Душевное равновесие в трудное время

4. Последующие недели, а возможно и годы, уйдут на благоустройство. Постепенно, одна за другой, все вещи найдут свое место и обретут свой смысл, что-то будет отвергнуто, а что-то хорошо впишется в общую обстановку. К этому времени мы уже станем называть домик «нашим домом» – с большим или меньшим удовольствием, смотря по тому, как пойдет дело. Не каждому даны способности архитектора, но опыт этого начального периода научит нас многому. И рано или поздно наступит день, когда мы полюбим свой домик – не потому, что он станет безупречным, а потому, что мы привяжемся к нему всей душой.

* * *

А теперь перенесем описанный процесс на свою жизнь. Для этого нам надо, в виде исключения, забыть о том, что наша жизнь так или иначе уже сложилась, и представить себе, что она только что досталась нам в наследство от неизвестного родственника. И вот она перед нами со всем своим содержимым, как домик двоюродной бабушки. Что мы будем с ней делать?

Будем исходить из того, что никто и ничто не вынуждает нас принять это наследство – мы сами хотим получить его. Для нашей игры добровольность – однозначное «да» – является важным условием. Без этого «да» игра не состоится, и домик немедленно продадут или снесут. Здесь прослеживается некоторая аналогия с реальностью – без однозначного «да» своей собственной жизни мы лишь распродаем, разбазариваем, попусту растрачиваем себя со всеми заложенными в нас возможностями.

Итак, начнем игру с жизнью, которую мы якобы получили из чужих рук и приняли с полной готовностью, и остановимся на пункте 1 – первоначальном осмотре того, что нам досталось. Это экзистенциальное упражнение в самодистанцировании. Мы будем смотреть на все глазами расхаживающего по комнатам постороннего посетителя, лица незаинтересованного и свободного от предрассудков. Что откроется нашему взгляду? Ну, например это:

Женщина обнаруживает у себя тело пятидесятилетней. Она тщательно исследует его внешнее состояние, как если бы она инспектировала стены, подвалы, лестницы и балюстрады дома. Местами все выглядит вполне прилично. Взять хотя бы каменные ступени перед входной дверью – они еще на удивление прочные, почти не стерлись. Зато с деревянными пристройками дело обстоит неважно. Шаткие и неустойчивые, они быстро ветшают от ветра и непогоды. Так или приблизительно так думает женщина, глядя на себя в зеркало. Ее фигура, стройная и высокая, прекрасно сохранилась, но суставы уже поскрипывают при каждом движении, особенно сильно сдали колени, плохо сгибаются. Спина тоже утратила былую гибкость. Наибольшие возрастные изменения видны в области груди. Как же напряжены и зажаты мышцы! Не этим ли объясняется периодическая одышка? Придется тут кое-что подремонтировать.

Потом женщина переходит к обследованию интерьера и, постепенно переходя от объекта к объекту, изучает все вплоть до потайных ящичков в шкафах. На это уйдет много времени и сил, поскольку многое проясняется и становится очевидным лишь на второй взгляд, после долгих изысканий. Ящики шкафов забиты старыми вещами. Но среди них вдруг попадается ценная антикварная вещица. Покрытая пятнами обшивка кресел производит неприятное впечатление, но это компенсируется безупречным чайным сервизом, неожиданно вынырнувшим из-под газет.

Так или приблизительно так обобщает женщина свои знания, свои дела и свои чувства. Она многому научилась, многое узнала за свою жизнь и многое опять забыла. Информация забывается быстрее, чем определенные модели поведения, которые как раз и следовало бы вычеркнуть из памяти, поскольку они уже не актуальны и только тормозят процесс осмысленного перевоспитания. Например, манеру в случае обиды быстро «прятаться в раковину». Низкая эмоциональная устойчивость, или, говоря научным языком, фрустрационная толерантность[11], торчит из всех щелей. Однако среди этого душевного хлама сверкает жемчужина – способность быть великодушной, доброй, щедрой, готовность помочь и проявить участие. Прекрасное, неожиданно вынырнувшее качество!

Ну, а ее дела? Пестрая смесь. Встречаются достойные восхищения вещи, которые служат украшением ее дома – ее жизни. Как она заботилась о своем постоянно болеющем брате, как опекала его, пока он не обрел самостоятельность, – это просто поразительно. Что стало бы с ним без ее помощи? С другой стороны, ее связь с мужем подруги, перешедшая во взаимозависимость, была явной ошибкой. Слишком поздно распалась, слишком много обломков оставила после себя. Женщина спотыкается о них до сих пор, особенно по ночам, когда бурные воспоминания не дают ей уснуть и она бродит по дому. Пора, наконец, выбросить их на свалку! А как у нее с работой? Неплохо, если учесть, как трудно ей далось образование – не самое современное, не для большой карьеры, но тем не менее приличное. Нет, настоятельный ремонт требуется не здесь, а в другом месте, поработать предстоит в первую очередь над сверхчувствительностью и чувством вины – таков ее окончательный вывод.