Свои. Путешествие с врагом

Нам было сказано, чтобы с вечера не напивались, потому что в шесть или восемь часов утра всем надо быть в казармах и выдвигаться на операцию. Упомянутый приказ нам передали Барзда и Дагис.

На другой день, в восемь часов утра, рота построилась, и мы все пошли к гетто. В этой операции участвовал весь наш батальон.

Из гетто другие солдаты отдали нам около 400 евреев, мужчин, женщин и детей, потом мы, 8–10 солдат, взяли под стражу этих евреев и погнали их в девятый форт, который был примерно в двух километрах от города. Пригнали евреев в форт, где была большая яма. Там их передали охранять другим солдатам, а сами опять вернулись в гетто, забрать очередную группу людей. Пригнав в форт вторую группу смертников, я больше в гетто не пошел, а остался в форте.

За фортом в противоположной от Жемайтского шоссе стороне были вырыты три длинные траншеи, длиной, наверное, около ста метров, два метра в ширину и столько же в глубину.

Подойдя к выкопанным рвам, я увидел солдат из нашей третьей роты, их было около 30 человек. Из офицеров с ними были Барзда, Норкус, Дагис. Кроме того, была группа немецких солдат и офицеров.

Одновременно смертников расстреливали около 30 человек из нашей роты и около 10 немецких солдат, которые стреляли из автоматов, а офицеры – еще и из пистолетов. Я тогда стрелял из своего ружья и сделал около 60–70 выстрелов. Стрелял примерно часа полтора. Сколько человек застрелил лично, сказать не могу, потому что мы стреляли все одновременно в общую массу людей, которые были в яме. Помню, что лично я принимал участие в расстреле двух групп по 400 человек. Стрелял, понятно, с перерывом.

Вообще сказать, кто как около ям стоял и стрелял, не могу, потому что там никакого порядка не было: одни, отстрелявшись, уходили, другие приходили.

Среди смертников я узнал Гравецаса, Ривериса[85].

Я брал только золотые зубы. В IX форте давали водку, но очень мало. Когда мы приходили брать патроны, Норкус и Барзда давали глотнуть водки из бутылки. […] В тот день, как говорили среди охранников, было расстреляно примерно 8–10 тысяч человек. После расстрела солдаты выбирали себе из кучи одежды расстрелянных вещи получше. Я никаких вещей расстрелянных не брал, во время расстрела пару раз взял у людей, которых гнали к ямам, часы, которые они сами мне отдавали[86].

Евреев укладывали ничком, как и в VII форте, и тогда расстреливали. Когда рота закончила расстреливать взрослых евреев, немцы из автоматов расстреляли детей. Спасся только один мальчик одиннадцати лет.