Свои. Путешествие с врагом

Один из членов Особого отряда после войны работал в доме культуры дирижером и художественным руководителем. Несколько членов этого отряда прятались в Польше под чужими именами вплоть до 80-х годов. Были арестованы. Один из членов отряда, Владас Буткус, живший в Польше под именем Владиславаса Буткунаса, во время первого допроса выпрыгнул в окно, покалечился, однако позже был приговорен к смертной казни. Всего в Польше, Белоруссии и Литве были казнены 20 членов Особого отряда.

Часть бойцов Особого отряда судили не за убийства – они их отрицали или умалчивали о них, – а за то, что охраняли обреченных на смерть и конвоировали их к месту убийства. Когда стали известны новые обстоятельства, некоторым из них были предъявлены новые обвинения, их судили и приговорили к более суровым наказаниям. Некоторым из членов отряда, осужденным на 25 лет лагерей, срок уменьшили, а в начале десятого десятилетия они были реабилитированы прокуратурой Литовской Республики. Один из таких – член Особого отряда Владас Корсакас, после войны работавший в Латвии художественным руководителем дома культуры. Он получил подписанный генеральным прокурором Артурасом Паулаускасом документ следующего содержания: настоящим удостоверяется, что “Владас Корсакас был незаконно репрессирован, он невиновен перед Литовской Республикой и восстановлен в правах. Репрессированному лицу назначена компенсация, которую выплатит местное самоуправление, и возвращено его имущество”.

Немалая часть отряда ушла вместе с немецкой армией на Запад. Позже они жили в Англии, Австралии, США и умерли в почтенном возрасте.

Интереснее всего судьба тех членов отряда, о которых КГБ в совершенно секретных делах пишет: “принадлежит к агентурной сети”, или “переведен в агенты”, или “агент Йонас”[137]. Что предложил им КГБ? Меньшие наказания? Агентом КГБ устроилась работать и бывшая повариха столовой Особого отряда, которую КГБ именует “агентом Иреной”.

Только один боец Особого отряда покончил жизнь самоубийством – во время операции в Панеряе выстрелил себе в живот и вскоре умер в больнице. Правда ли это? По другим свидетельствам, он просто чистил ружье. Фамилия этого человека – Ивинскис.

Статистика деяний Особого отряда:

1941–1944 годы, Вильнюс, Панеряй – около 70 тысяч человек.

Осень 1941 года:

20 сентября, Неменчине – 403 человека.

22 сентября, Новая Вильня – 1159 человек.

24 сентября, Варена – 1767 человек.

25 сентября, Яшюнай – 575 человек.

27 сентября, Эйшишкес – 3446 человек.

30 сентября, Тракай – 1446 человек.

6 октября, Семелишкес – 962 человека.

7–8 октября (еврейский Новый год), Швянчёнеляй – 3450 человек.

Командированные убивать

Майор Антанас Импулявичюс, офицер литовской армии, во время советской оккупации Литвы был арестован и провел в заключении девять с половиной месяцев. Во время допросов к нему могли применяться “меры физического воздействия”.

Делом Импулявичюса занимались следующие лица еврейской национальности: помощник начальника 3-го отдела НКВД ЛССР старший лейтенант Даниил Шварцман, начальник следственного отдела НКВД ЛССР Евсей Розаускас и Моисей Виленский, а также два должностных лица русской национальности и один литовской. Когда началась война, Импулявичюс был выпущен из тюрьмы и стал командиром Национального трудового охранного батальона. Он попросился в отпуск на пять недель для поправки пошатнувшегося в тюрьме здоровья и нервной системы[138].

Командиром батальона А. Импулявичюс стал в августе 1941 года. Это был второй полицейский (TDA/PPT) батальон. Шестого октября батальон торжественно проводили в Белоруссию. Бойцам передали приветствие генерального советника Пятраса Кубилюнаса. Военный комендант Каунаса обратился к солдатам так: