Свой среди чужих

Получив назначение в Берлин, он возглавил один из отделов управления, которое занималось произведениями искусства, свозимых в Германию из оккупированных территорий. Помимо своей основной работы, он нередко выступал экспертом в комиссиях, которые отбирали предметы искусства из награбленных сокровищ для личных коллекций первых людей Рейха. Человек по своей сути слаб, вот и Модлиц быстро пристрастился к хорошей жизни. Вот только за удовольствия надо платить. Если раньше он мотался по захваченным Рейхом территориям, где оценивал и отправлял в Германию произведения искусства, не забывая при этом самого себя, то теперь у него таких возможностей стало намного меньше. К тому же, став начальником отдела, он имел теперь дело в большей степени с отчетами и экспертными справками, чем с произведениями искусства. Его возможности заработать деньги уменьшились, а соблазны большого города слишком глубоко проникли в его душу, забирая львиную долю его зарплаты. Карточные долги и неумеренные траты на женщин и шикарные рестораны все чаще ставили его перед вопросом: где взять денег? Именно поэтому штандартенфюрер СС Вильгельм Модлиц с особым вниманием отнесся к звонку, а затем и к встрече с бароном. Из этого разговора он вывел для себя, что барон, имея обширные связи, каким-то образом вышел на заокеанских представителей антикварного бизнеса и собирается торговать произведениями искусства.

Полковник СС сразу сообразил, что у него появился шанс неплохо заработать, к тому же за последнее время ослаб непосредственный контроль над их работой. В последнее время гитлеровские армии отступали на всех фронтах, что заставляло отправлять эшелонами произведения искусства с бывших оккупированных территорий в Германию. Какое-то время верхушка Рейха думала над тем, что делать с награбленными вещами, пока не решила создать сеть тайников, в которых должны были храниться валюта, золото и произведения искусства, которые в будущем должны будут стать основой для возрождения новой Германии. Для этого начали формироваться специальные группы, в состав одной из которых вошел полковник СС Модлиц. Он и его люди занимались составлением документов, экспертных справок, комплектованием и сохранностью груза вплоть до момента его отправки. В связи с этим он получил непосредственный доступ к хранилищам с теми произведениями искусства, которые до этого ему были недоступны.

Наша встреча состоялась в маленьком кафе. Меня, на расстоянии, сопровождал Курт вместе с Вальтером. Их задачей был контроль нашей встречи, а в случае необходимости обеспечение отхода. Я прекрасно понимал, что Германия сейчас представляла собой громадную пасть, которая пожирала каждый день сотни людей, которые хоть как-то не соответствовали политике Рейха. Именно поэтому здесь надо было каждый шаг контролировать и взвешивать, иначе в любой миг он мог стать последним. Легко узнав штандартенфюрера СС по описанию, я подошел к его столику.

– Здравствуйте, господин… Модлиц. Или вы предпочитаете другое имя?

– Здравствуйте. Меня устраивает мое собственное имя. Господин Бурш, если я не ошибаюсь?

– Да. Александр Бурш. Вы не против чашки хорошего кофе и рюмки французского коньяка?

– Еще как не против. Но вы же не думаете найти их в этой забегаловке? – и он бросил взгляд, полный отвращения, в сторону кухни кафе.

– Все это и даже немного больше есть в квартире, которую для меня снял мой хороший друг.

– Хочу сразу вас предупредить, что все иностранцы сразу по переходе границы передаются под наблюдение специальных служб.

– Я уже знаю об этом. Не волнуйтесь. У меня репортерское удостоверение одной из цюрихских газет, а также официальное задание от редакции. Я прибыл официально и прошел официальную регистрацию в Управлении берлинской полиции, а также аккредитацию в Берлинском журналистском центре.

– Даже так? – в его голосе было отчетливо слышно удивление. – И какова тема вашего задания?

– Народ Германии и искусство Европы. Начало приблизительно такое: германский народ в полной мере оценил усилия фюрера…

– Я понял. Понял! – перебил он меня. – Давайте не будем терять время, господин Бурш. Идемте.

После пустой болтовни, выпитой наполовину бутылки коньяка и четырех опустошенных чашек с кофе наш разговор перешел в деловую фазу.

– Меня интересуют имеющие международное признание произведения искусства, числящиеся в официальных каталогах. При этом желательно их доставка на территорию Швейцарии. Оплата в швейцарских марках, долларах, английских фунтах.

Модлиц не собирался отказываться от сотрудничества, что сразу было ясно из его ответа.

– Что бы вы себе ни думали, я не работаю кладовщиком на складе с картинами! – при этом на его лице появилась ехидная ухмылка. – Уж вы-то должны понимать, что подобные произведения искусства находятся на особом учете.

– Если я не ошибаюсь, то этот учет вы же сами и ведете. Разве не так?

Эсэсовец скривился. Ему не удалось набить цену. Он мысленно проклял барона, которому в свое время он об этом рассказал. Он был тогда в подпитии и, не удержавшись, похвастался перед приятелем.