Свои среди чужих. Политические эмигранты и Кремль: Соотечественники, агенты и враги режима

Их американские имена мало кого могли обмануть, и все прекрасно понимали, что эти люди были эмиссарами советской разведки. Ричарды и Майклы привезли срочные распоряжения из Москвы, которая настоятельно требовала от американских коммунистов больше информации о троцкистах.

Нельзя сказать, что партия игнорировала просьбу советских товарищей: операцию против троцкистов курировал лично заместитель Браудера Яков Голос. Голос был легендой Коминтерна и советской разведки[38]. Выходец из зажиточной еврейской семьи Екатеринослава, он принадлежал к первому поколению большевиков. Участник революции 1905 г., он был сослан царскими властями в Сибирь за организацию подпольной типографии, но сбежал из ссылки сначала в Китай, затем в Японию и в конце концов добрался до Соединенных Штатов. В 1915 г. Голос получил американское гражданство[39]. Энергичный, умный человек с крупными чертами лица и вьющимися волосами, Голос стал одним из отцов-основателей Коммунистической партии США, хотя до конца жизни так и не смог избавиться от сильного русского акцента.

Голос был прирожденным вербовщиком и в этом деле не имел себе равных. В Нью-Йорке он руководил несколькими шпионскими сетями с десятками агентов в каждой. Он был убежденным сталинистом, и внедрению агентов в троцкистские организации придавал особое значение. Когда люди из Москвы попросили свести их с кем-нибудь из окружения Троцкого, Голос сразу понял, кто им нужен.

Приехавшему из Москвы чекисту он устроил встречу с Руби Вейл, молодой американкой из Индианы. В свои 30 с небольшим лет Руби несколько лет тайно состояла в компартии и работала на Голоса, внедряясь в троцкистские организации[40].

На Лубянке знали, что Руби дружит с Хильдой Агелофф – одной из трех сестер, лично знавших Троцкого. Это были активные, общительные девушки, и две из них время от времени работали у него секретарями.

На встрече в Нью-Йорке русский мужчина, представившийся Джоном Ричем[41], сказал Руби, что у него есть для нее важное поручение. Затем он протянул ей пачку денег. Сначала Руби отказалась их брать: она стала коммунисткой из-за своих убеждений, а не ради материальной выгоды. Но собеседник заверил Руби, что деньги пойдут на выполнение задания: ей придется купить приличную одежду, оплачивать телефонные счета и тратиться на другие непредвиденные расходы. Враги планируют заговор против Сталина, сообщил он, и советским товарищам требуется ее помощь. Руби не раздумывая согласилась[42].

К тому же чекист успокоил Руби: ничего опасного ей делать не придется. Когда одна из трех сестер Агелофф, Сильвия, поедет в Париж для участия в троцкистском международном конгрессе, Руби нужно тоже поехать и сойтись с ней поближе. 28-летняя Сильвия, застенчивая и нескладная девушка в очках, была социальным работником в Бруклине, но, несмотря на скромное положение, свободно говорила на испанском, французском и русском языках и время от времени помогала Троцкому в качестве секретаря. К русским у сестер Агелофф было особое отношение, потому что их мать родилась в России.

В Париже Руби должна была познакомить Сильвию с неким молодым человеком, который даст о себе знать, когда они прибудут на место, – это и была окончательная цель порученной ей операции.

Руби сразу взялась за дело, и, когда она предложила Сильвии вместе поехать в Европу, та очень обрадовалась неожиданной попутчице, которая к тому же, как оказалось, разделяет ее политические взгляды.

Путешествие из Нового в Старый Свет заняло недели, и в июне 1938 г. молодые женщины прибыли в Париж подругами. Одним жарким днем Сильвия осталась в отеле, а Руби, сказав, что хочет подышать свежим воздухом, отправилась по адресу, данному ей Джоном Ричем. Там Руби встретилась с товарищем Гертрудой, которая и представила ее советскому агенту. Увидев этого молодого и красивого мужчину, Руби мгновенно поняла его роль: он должен соблазнить Сильвию.

Руби привела агента в отель и познакомила с подругой. Молодой человек представился как Жак Морнар, бельгийский бизнесмен, приехавший во Францию отдохнуть и развеяться. Якобы страстный любитель музыки и театра, он, казалось, совершенно не интересовался политикой. Сильвия быстро влюбилась в обаятельного Жака, и пара провела в Париже семь чудесных месяцев.

Сильвия и не догадывалась, что ее возлюбленный Жак в действительности был испанцем по имени Рамон Меркадер, ветераном Гражданской войны в Испании. Он тоже не знал всех деталей сценария, который писали на Лубянке. Пока его заданием было завести с девушкой роман – и ждать.