Своя душа тоже потемки

Такая слабая, хрупкая… Ты ничего не сможешь сделать, чтобы помешать тем, кто захочет этим воспользоваться. Здесь, на военном факультете, где действует право силы, ты — живая приманка, понимаешь? На тебя многие облизываются, и удерживает их лишь то, что мы с Эдвином дали понять, что для начала придется иметь дело с нами. Но ты делаешь все, чтобы лезть на рожон! Ходишь в обществе жалкого целителя по вечерам, посещаешь постоялый двор. Словно сама напрашиваешься на неприятности. А я не могу этого больше выносить, понятно?! Сегодня я с трудом удержался от того, чтобы не убить Шейна собственными руками!

А силенок бы хватило? — рвался из груди насмешливый вопрос, но я сдержалась. Меня поразили слова Лорана. Я даже не подозревала о том, как это все может выглядеть со стороны. Как меня саму воспринимают другие. И это сильно выбивало из колеи. Я привыкла считать себя всего лишь тенью благородной эльфийки, безродной приживалкой. Жалкой человечкой, чей удел — не высовываться и знать свое место. И то, что, оказывается, у мужчин крышу сносит от меня, стало неприятным сюрпризом. До этого я полагала, что случай с Кайленом Дарбирном лишь непонятная прихоть судьбы. О, Тараш, разве я просила о подобном?! Пусть они все просто оставят меня в покое! Позволят спокойно учиться и работать. Единственный мужчина, чьему вниманию я была бы рада, не для меня. Я должна запретить себе даже думать о нем. А никто другой мне просто не нужен.

— Почему ты молчишь? — глухо спросил Лоран, не сводя с меня пылающего взгляда.

— Я не знаю, что сказать, — я замотала головой. — Но я не хотела этого. Не хотела привлекать к себе внимание. Ни твое, ни Шейна, ни кого-либо другого. Меня уже пытались принудить насильно, навязать свое покровительство, — я подняла на него глаза. — Ты знаешь, о ком я. Видел, что между нами происходит.

— Лорд-наместник Дарана? — тихо откликнулся дроу.

— Ты спрашивал, что заставило меня покинуть обеспеченную жизнь, где с меня пылинки сдували? — я с горечью улыбнулась. — Так вот… Именно он. Его дикая страсть, которая вызывает у меня только страх и отвращение. И ты хочешь предложить мне то же самое? То, от чего я бежала?

Лоран некоторое время молчал, потом провел рукой по лбу, будто отгоняя наваждение.

— Я понял тебя… Но неужели ты испытываешь ко мне то же самое, что к нему? Страх и отвращение? — в его взгляде промелькнула боль.

— Нет, — я слабо улыбнулась. — Пусть ты меня зачастую бесишь и раздражаешь, но я вижу в тебе и что-то хорошее. Если бы ты согласился быть просто моим другом, я была бы рада.

— Для всех ты будешь моей девушкой, — будто не услышав моих слов, проговорил Лоран, отворачиваясь. — Это отпугнет остальных. Мы больше не вернемся к этому разговору.

— Значит, мы просто сделаем вид? — уточнила я, охваченная робкой надеждой.

Он не ответил, снова придвигая стул и усаживаясь за стол.

— Для всех, понятно? Чтобы никто не вздумал проговориться. Ни Шейрис, ни Пугало, ни Эдвин.

— Лоран, я все равно считаю, что это лишнее, — обреченно сказала я, усаживаясь рядом.

— Я лучше знаю тех, кто тебя окружает. Позволь мне решать, — процедил он.

Я только вздохнула, давая понять, что вынуждена согласиться на эту авантюру. Хотя что-то подсказывало, что рано или поздно об этом пожалею.

Глава 3

Следующие две недели иначе как пыткой нельзя было назвать. И дело не в том, что теперь для всех я была девушкой Лорана, и что он при любом удобном случае тискал меня на виду у других адептов и даже преподавателей. Нет, с этим еще можно было смириться — грани черноглазый все же не переходил. Ограничивался объятиями и поцелуями. Ему, похоже, нравилось меня бесить, и чем больше я сопротивлялась, тем чаще он это проделывал. Но если вела себя смирно и подыгрывала ему, вел себя безукоризненно вежливо.

В пытку мою жизнь превратили собственные чувства к Ирмерию Старленду. Теперь, стоило нам случайно пересечься в столовой или в коридорах Академии, он неизменно делал вид, словно плевать на меня хотел. Холодный презрительный взгляд лишь на пару секунд касался и тут же скользил мимо. А я… О, Тараш, неужели я искренне полагала, что на самом деле смогу выбросить из головы этого мужчину?! Да сны о нем преследовали каждую ночь!

Так же, как наяву это делали воспоминания о нашей близости.

Теперь, когда первоначальный стыд значительно унялся, я могла более трезво посмотреть на все, что случилось. На то, как он вел себя со мной в ту ночь. Вовсе не как с жалкой шлюхой, чьей слабостью можно было воспользоваться. О, нет, Ирмерий касался меня с таким трепетом и страстью, словно видел во мне самую желанную женщину в мире.