Своя игра

— Там надо будет вскрыть сейф. Сам я сделать этого не могу, в это время я должен находиться в клубе, так, чтобы меня все видели. Потому что люди знают, что я бомбил сейфы всю жизнь, — он словно не заметил моего ответа.

Поэтому я решил его повторить:

— Я за это не возьмусь. В качестве дружеской услуги могу предложить хорошую скидку на «плимут» или «крайслер». Не более. Это даже не обсуждается.

— Мы хотим подставить Ву со всем его рэкетом. И выкупить его долю клуба, — заговорила молчавшая до сих пор Диана. — На треть можете претендовать вы.

— Нет, — сказал я ей отдельно. — Категорическое нет, без всяких полутонов. И да, Иван Аркадьевич, неужели трудно найти специалиста кроме меня?

— Нет никого, кому бы я настолько доверял. Слишком много ставится на карту.

— Простите, но это ставится у вас. — Я посмотрел ему в глаза. — А я не вижу причины, зачем на все это должен ставить я. Деньги меня не интересуют, насколько вы поняли. И вообще всегда считалось моветоном звать на криминал человека, который от него отошел. — Я уже вполне всерьез жалел о том, что мы вообще взялись продавать эти бонды. И так все неплохо было.

— Я просто расскажу, — все так же терпеливо заговорил он. — А дальше решай сам. Деньги из Китая приходят через Порт-Саид. Кто-то везет их сюда, не знаю, каким путем. Но затем они приезжают в Чайнатаун. Мистер Ву отдает деньги за прошлую партию и забирает новую. И держит эти деньги в подвале своего офиса, в сейфе. Часть денег он вынужден брать у ирландцев под процент в два «пункта» в неделю, а там очень большая сумма. Если деньги исчезнут, то Ву окажется должен и тем, и другим, а долг перед Падди будет расти очень быстро. Ву будет вынужден работать только на выплату процентов. И тогда ему могут предложить продать клуб. Не думаю, что он откажется.

— На деньги из его сейфа? — усмехнулся я.

— Именно на них. Лучше будет поменять их на доллары, например. Для уверенности.

— Остроумно. Но нет. Я доволен своей нынешней жизнью и совершенно не горю желанием что-то менять. Могу предложить вот что, — посетила меня одна мысль. — У меня есть контакт в ФБР. И если известно, кто возит фальшивые деньги, то федеральные агенты могут их хлопнуть.

— Это не решит проблему с Ву.

— Тогда не знаю, что еще предложить.

— Я знаю, как подобраться к сейфу безопасно, как подъехать и как уйти, — сказал Богуславский. — Я бы сам легко справился, но, как уже сказал, не могу это сделать, тогда сразу все поймут, чья это работа. А там будет порядка четырехсот тысяч долларов. Я слышал, как Ву сам это говорил.

— Иван Аркадьевич, вы загоняете меня в угол, вынуждая повторять одно и то же, а я не хочу быть с вами грубым. Нет. Я этим больше не занимаюсь.

Надо бы чувствовать возбуждение при упоминании такого куша, но не получается. Я не кривлю душой, мне действительно не интересно. Я обещал Сюзет и обещал самому себе, так что просто не хочу. Да, азарт есть, он никуда не денется, но переступить через свое обещание… нет, так делать нельзя. Я тогда себя уважать перестану.

— Пусть возьмут Ву при передаче денег за фальшивки. Где они это делают?

— Этого я не знаю. Но нам нужно выкупить клуб.

— У кого, если Ву не будет?

— Если мы не выкупим его у тех, кто останется после Ву, тот же Падди легко отберет часть китайца. За что не уплачено, то ничье. Поль, — Богуславский развел руками, — это честное предложение, треть клуба и половина тех денег, что останется после выкупа.

— Держать бордель мне тоже никогда не хотелось. Диана Донатовна справится с этим куда лучше.

— Значит, не уговорил, — вздохнул он. — Жаль. В любом случае рад тебя видеть и знать, что у тебя все хорошо.

— Я тоже рад встрече.

И ведь правда рад, совершенно искренне это сказал.

— Вот мой домашний телефон, — Богуславский протянул мне карточку. — Звони в любое время.

***

На обратном пути из «Орлеана» позвонил Сингеру, убедился в том, что он на месте, и сказал, что сейчас заеду, поговорить надо. И через десять минут был уже у него, а если точнее, то в баре.

— «Чаррингтон»? — спросил Джимми, увидев меня.

— Целую пинту!

— Пять пенсов.

— А скидка?

— Ты на скидку тут еще не напил. Так что пять.

— Жадность, Джимми, жадность тебя погубит.

— Меня погубят клиенты, выпрашивающие скидку. Босс сейчас будет.

Босс, то есть Сингер, появился почти сразу. Задержался на секунду у стойки, где Джимми налил ему бурбона, подсел ко мне.

— Что за срочность?

— Чинк хочет втюхать нам липовые деньги.

— Это не так просто.

— С этими просто. Он сидит на канале такой липы, сделано все в Китае на настоящей фабрике, почти не отличить от настоящих. Это кидок, короче. Он возьмет деньги у Падди Галлахера, а нам сольет фальшак.

— Откуда ты знаешь?

— Помнишь «Артиста»? — я назвал Богуславского по кличке.

— Конечно.

— Он со мной встретился и рассказал. У него интерес в клубе, и Ву ему мешает.

— «Артист» просто так языком не треплет, — кивнул Сингер. — Тогда и звонить не будем, ищем другой канал. Надо попробовать выйти на самого Галлахера. У меня в ту сторону не очень много дорог. — Он задумался. — Рауль не поможет? У него же есть отношения. И в задницу этого чинка.

— Надо спросить.