Своя рыба и река

Только я собрался перегрести, гляжу, а коровы-то меня уже рогами подперли, сзади напирают, на брод идут, и ведь бык с ними! Я, пока рыбачил, так увлекся в азарте, — ничего не видел, ничего не слышал, вот они и окружили. А я на полуострове нахожусь, и в таком неудобном месте, что вокруг такая чащоба, никак мне дальше с удилищем не пробраться. Сел я тогда в кустах и притих… А бык меня чуял, все ревел, высматривал меня, а я как мышка сидел, не шелохнувшись. Целый час, наверное, сидел, ждал, пока они перебрели и дальше ушли…

Перебрел и я, рыбацкая охота рыбака часто опасности подвергает, он к этому привычный, яром прошел к омутам, огляделся. Ох, и хорошие же места! И чего это я раньше везде бегал, а здесь не был? Самому непонятно. А омутов шесть или семь, смотря что за омут считать, а что нет. И река в месте поворота — широкая, метров десять, а то и все пятнадцать будет. Воды много, глубина немалая, хорошо здесь рыбе стоять и гулять. Подкрался я, стал забрасывать, ну, думаю, сейчас чебачищу здорового выхвачу. С маху поймал двух окуньков — и все, как отрезало, никто больше наживку потревожить не хочет. Плавно виляет поплавок по течению, красиво так, вольно, вот-вот, кажется, нырнет пулей вслед за рыбой… Нo нет, крутится спокойно, исполняет медленный танец и все.

Вдруг слышу, недалеко от меня кто-то негромко ругается, поматеривается. Я голову-то выставил из-за куста, смотрю — и правда, сидит от меня недалеко старичок, дедок каменский, склонился над удочкой и поругивается. Попыхивает папироской, кашляет и разговаривает с рыбой. Сам худенький, как палочка, в пиджачке, в калошах, через плечо — сумка рыбацкая из кирзы, самодельная. Удилище — тоже самодельное, толстоватое, кривоватое, белое, как кость, солнцем высушенное. Молодец дедок, пришел на бережок душу отвести, забыть о старости, сидит себе, ловит. И правильно! Только долго он на одном месте усидеть не может, быстро к другому перебегает… Подвижный, живой дедок оказался. А у настоящего рыбака всегда так: свое место хорошее, а соседнее — еще лучше. И по всему видно, очень уж ему поймать хочется, прямо нетерпежка какая-то! Я не стал прятаться, кашлянул, выказал себя и поздоровался почтительно. Дедку-то лет восемьдесят, наверное, никак не меньше, значит, он рыбак со стажем, тут без уважения нельзя.

Он увидел меня, вскинул плечи — не ожидал.

— Доброго здоровица! Не один я тут ловец, значит, вот как… Тоже, паренек, рыбачишь?

— Пытаюсь… Перебрел попробовать… Места тут хорошие…

Я давно уже не «паренек», мне уж сорок лет, ну ладно, ничего. Конечно, он удивился, что незнакомого здесь встретил. Мне вдруг стало неловко, вдруг да я на его омута залез? Вдруг он их своими считает?

— Места хорошие, а как же… — вздохнул он и добавил с легкой обидой: — А у меня даже ни разу не клюнуло. Вот гадство-то, a? Нy, а ты надергал кого?

— Здесь, можно сказать, ничего, двух окуньков, а там, ниже, нa перекате, поймал немного: пескарик и чебачок.

— А я ведь — ничего, даже ни разу не клюнуло! — повторился он, сокрушаясь. — Пустой нынче… — И подергал за кирзовую сумочку на боку. Нет, сидел бы дома, старый дурак, погнала меня нелегкая… Старуха говорила: не ходи, а я все равно пошел… Теперь заест, что по-пустяшному сбегал, калоши только прохудил.

Я понимающе развел руками: раз на раз не приходится, рыбалка — дело такое… очень непредсказуемое. Мало-помалу, незаметно, перебрасываясь словами, мы стали подбираться дpyr к другу, пока не уселись рядом. Я закурил, он тоже запыхтел папироской задумчиво, чему-то сам рассмеялся и закачал, затряс головой… Потом в упор поглядел на меня, хитро сморщился и доверительно поведал:

— Рыбацкая страсть, она ведь удержу не знает. Вот, сам я постарел дальше некуда, в чем душа держится — не знаю, а страсть моя рыбацкая нисколько не постарела. Вот ведь что творится! Я как с детства пошел рыбачить, так и по сю пору… Все нарыбачиться не могу. Я как запах реки услышу, так аж трясусь весь, и водки не надо. Что за страсть такая к рыбалке? Прямо самому не понятно…

Я поддакнул ему, сам, мол, такой, готов дневать и ночевать на реке, пока поплавок в глазах не запляшет и рябь не пойдет… Тут уж ничего не поделаешь, надо ждать, пока весь пыл не выйдет. Зато лучше, чем пьянство, алкоголизм какой-нибудь.

Он покряхтел и сказал мне слова, которые поразили меня простотой и значимостью.

— У каждого человека есть своя рыба в жизни, каждый должен ее поймать. Иначе все — насмарку… Может, я еще не поймал, раз все успокоиться не могу?

— Может быть… Хотя вряд ли, свою рыбу вы уже точно поймали.

И тут меня осенило, я вдруг понял, до чего раньше сам не додумывался.

— Своя рыба — она ведь и маленькая может быть, не обязательно крупная? — совсем всполошился я и подскочил.

— Может и маленькая… Кому какая…

Я присел обратно и какое-то время сидел молча, весь под впечатлением свершившегося открытия…