Своя вселенная

Петровский в очередной раз на секунду отвлекся от дороги, бросив быстрый взгляд на Дмитрия.

– Как ты думаешь, сколько их на самом деле, параллельных вселенных? Пять? Десять?

Дмитрий позволил себе уверенную, спокойную улыбку.

– Не знаю. Из одних расчётов получается минимум семь. Из других – одиннадцать. На самом деле, может быть, несколько десятков. Или даже много больше. В любом случае, сказать про то, что вне нашей вселенной, что снаружи, так сказать, учёные не в состоянии… Можно только строить предположения.

Научные мысли вновь захватили Дмитрия. На основе теории струн вполне реально оценить вероятность существования точек перехода между вселенными. А если взять шире? Если рассчитать вероятность существования точек перехода между тремя или четырьмя вселенными одновременно?

– А кто руководит страной там, где остался СССР? – влез в его сознание вопрос Ирины, обращенный к Петровскому.

– Горбачёв, – с лёгкостью ответил его приятель. – Тот самый, Михаил Сергеевич. Но тамошний Горбачёв не побоялся пойти на серьёзные преобразования. В итоге история в той вселенной пошла по-другому… А Зюганов там отвечает за идеологию. Вызывал меня на Старую площадь, просил написать роман про Гайдара.

– Гайдара?! – удивленно воскликнула Ирина.

– Да, представьте себе, – восторженно продолжал свой рассказ Петровский. – Он там премьер-министр. Он вместе с Чубайсом и Явлинским обеспечил советское экономическое чудо. Нельзя сказать, что все живут прекрасно. Есть и нищие. Правда, они там не попрошайничают на каждом шагу. Но в целом экономика развивается. И весьма бурно. Там Россия действительно занимает то место, которое здесь – Китай.

– Как интересно, – восхитилась Ирина. – А Путин?

– Там про такого не слышали. Зато в другой вселенной Путин возглавляет полицию в тамошней столице – Санкт-Петербурге.

– Надо же… А сам город? Здания? Они отличаются?

– Если иметь в виду вселенную, где СССР, отличие небольшое. Некоторые здания там в худшем состоянии. Но много новых, красивых. А вот в другой вселенной, где не было СССР, сильное отличие. Там Москва куда красивее. Там чувствуется стиль… Мне там больше всего понравилось.

«Неужели это правда? – спрашивал себя Астахов. – Он не разыгрывает меня? Он действительно был в параллельных вселенных? – Дмитрий вновь посмотрел на документы, которые держал. – Настоящие. Какой смысл подделывать их? Только, чтобы обмануть меня? Маловероятно.»

– А что там с наукой? – спросил он Петровского.

– Всё прекрасно. Вовсю развивается.

– Приятно слышать… Прямо какая-то идиллия.

– Не сказал бы. Там тоже есть бедные и богатые. Но больше порядка. И перспективы на будущее лучше. И там, где СССР, и там, где про него вообще не слышали.

Дорога послушно уходила в правильном направлении. Чередование подмосковных зданий всё чаще сменялось пейзажами. Летняя природа радовала глаз. Впрочем, Астахов размышлял о своём. Дмитрия одолевало желание поскорее вернуться к вычислениям. Новые формулы, рождённые математическими преобразованиями, переполняли голову, просились на бумагу. И тут Петровский проговорил чересчур бойким голосом:

– Слушай, я придумал интереснейшую вещь. Есть параллельные вселенные. Так? И есть люди. Они ведь тоже, как вселенные. Каждый человек может быть разным. По сути человек многомерен. Он может жить в разных человеческих измерениях. Есть бытовое измерение, когда человека интересует только то, как обеспечить свою жизнь, поесть, поспать. Есть измерение научное, в котором, к примеру, пребываешь ты. Есть измерение искусств, не чуждое мне. Есть нравственное измерение, есть – политическое, и ещё куча направлений. Чем дальше идёт эволюция, тем больше этих измерений. В первобытном мире существовало только бытовое измерение. А сейчас их уйма. И человек может пребывать в разных измерениях одновременно, переходить из одного измерения в другое. А параллельные вселенные нам даны для того, чтобы испытать разные варианты существования, реализовать разные варианты судьбы. Получается, что вселенные людей накладываются на параллельные вселенные пространства и времени. Я бы назвал это явление перпендикулярными вселенными, – ликующе закончил он, на мгновение глянув на Дмитрия испытующими глазами.

«Господи, что он нагородил?! Какая околесица!» – Раздражение поднялось в Астахове. Но вырвавшиеся наружу слова звучали вполне спокойно:

– По-твоему, всё крутится вокруг человека?

– Да! – в непонятном запале вскричал Василий. – Именно так.

Медленно покачав головой, Дмитрий выдал:

– Сомнительная гипотеза. Несерьезная.

– Сомнительная?! Ну… можешь её не принимать! Твоё дело. Но я считаю, что это так.

Было видно, что приятеля задели его слова. И, тем не менее, Дмитрий завершил свой вердикт.

– Гомоцентризм? Человек в центре всего мироздания? Чепуха… Наверно, писатели могут думать подобным образом. Но это не научный подход. – Так делают только безапелляционные заявления. Но в данной ситуации иных вариантов не существовало – он стоял на страже истины.

– Твои двойники говорили то же самое. – Великая обида наполняла голос Петровского.