– Вы шутите?
– Шучу, конечно.
– То есть наговариваете на себя?
– Естественно, наговариваю.
– Зачем?
– Чтобы вы были готовы к худшему и не разочаровались при встрече.
– Ну-ну, – проговорила Рита. – Так что насчет Бельгии?
– Хорошая страна, – сказал я. – Я там не был ни разу.
– Вот видите. А теперь мало того, что побываете, так еще и деньги заработаете.
– Сколько? – Я оживился.
– Триста марок вас устроит? Плюс ночь в гостинице с завтраком. Вы когда-нибудь зарабатывали триста марок за два дня?
– Нет. Только за одну ночь и без завтрака.
Рита вздохнула.
– С вами чертовски трудно разговаривать. Сколько вам лет?
– Тридцать один.
– А ведете себя как двадцатилетний. Короче, вы согласны?
– Я-то согласен. Только как я буду водить туристов по городам, в которых ни разу не был?
– Не волнуйтесь, Миша. Этим займется брюссельский экскурсовод. Вашей обязанностью будет занимать людей историческими сведениями, пока мы будем ехать в автобусе, а также вести экскурсии в музеях. Расскажете о художниках, о картинах. Алеша говорил, что вы хороший рассказчик.
– Алеша сволочь, – заявил я.
– Почему это он сволочь?
– Потому что я всегда ненавидел экскурсоводов. А теперь по его милости сам таким стану.
– Знаете что, – сказала Рита, – если для вас это так принципиально – откажитесь и покончим с этим.
– Я что, идиот, отказываться от трехсот марок? Вы меня искусили. Я теперь Адам, соблазненный, изгнанный из рая и вынужденный в поте лица своего зарабатывать хлеб на суровых бельгийских просторах.
– Ну, слава Богу, – с усталым облегчением выдохнула Рита. – Значит, увидимся через неделю. Пока-пока.
Она с не слишком учтивой поспешностью повесила трубку.
– Хамка, – сказал я.
Затем подумал и набрал номер Алешки Жаворонкова.
– Да? – раздался в трубке его недовольный голос.
– Привет, Леха, – сказал я. – А я в Бельгию еду.
– Я в курсе, – ответил Леха.
– А ты в курсе, что ты сволочь?
– В курсе.
– Я так и думал. Что тебе привезти из Бельгии?
– Пива бельгийского.
– Ладно. Привезу тебе пива и статуэтку Писающего мальчика.
– На черта мне сдался твой Писающий мальчик?
– Чтоб ты знал, для чего пиво пьешь. Слушай, а сколько этой Рите лет?
– Какой Рите?
– Которой ты меня с потрохами сдал.
– А-а… Сорок.
– Тьфу. Сволочь ты, Алеша.
– Я в курсе.
Он, не попрощавшись, повесил трубку.
– Хам, – сказал я.
Неделю спустя, темным и промозглым ноябрьским утром, приправленным моросящим дождем и неспешно опадающими листьями, наш автобус с сорока пятью туристами на борту выехал в сторону Брюсселя. Общество подобралось почтенное – в основном это были немолодые уже люди лет пятидесяти, а то и шестидесяти, а одному старичку было от души за семьдесят. Разнообразила этот геронтарий молоденькая черноволосая девушка лет двадцати пяти с относительно приятным лицом и по-лошадиному большезубой улыбкой. Впрочем, путешествовала она не одна, а в компании родителей – столь же большезубой мамаши, заботливо присевшей по соседству с нею, и невзрачного на вид отца, расположившегося на сиденье сзади и нежно дышавшего ей в затылок. Было около шести утра, я не выспался, да и остальные пассажиры откровенно клевали носами. Я рассудил, что столь сонливому собранию меньше всего в настоящий момент требуется аниматор, и хотел было задремать, но в этот момент надо мной склонилась изящная фигурка.
– Прошу прощения, – сказала фигурка, – Миша – это вы?
– Миша – это я.
Даже в полутьме автобуса можно было разглядеть удивительной красоты лицо с большими зелеными глазами, вздернутым носиком и чуть припухшими губами. Кончики вьющихся светло-русых волос защекотали мой лоб.
– Кто вы, нежный ангел? – поинтересовался я.
– Рита. – Лицо улыбнулось. – Мы с вами имели удовольствие беседовать по телефону.
– Какая, все же, сволочь, – покачал головой я.
– Что?!
– Алешка Жаворонков – сволочь.
– Я смотрю, вы очень любите вашего друга, – Рита снова улыбнулась.
– До беспамятства. Я привезу ему из Бельгии дюжину бутылок пива и каждую из них разобью об его идиотскую голову.
– За что такая немилость?
– За то, что он сказал, будто вам сорок лет.
– В самом деле, сволочь. Мне всего тридцать девять.
– Врете!
– Странная у вас манера делать комплименты…
– Это потому что я изыскан до грубости. Слушайте, Рита, садитесь рядом со мной. Пассажиры спят, рассказывать им что-либо бессмысленно. А вам одной я расскажу такое.
– Историю Бельгии?
– Да хоть Новой Зеландии. Какая вам разница.
– Расскажете позже. И не мне, а всему автобусу. Отдыхайте, я должна вернуться к мужу.
– А зачем? – Я попытался остановить ее. – Он, небось, тоже спит без задних ног.
– Да, Максик уснул.
– Максик? – изумился я. – Вы с котом путешествуете?
– Почему с котом? Макс – это мой муж.
– Спаси и помилуй, – сказал я. – Ну и нравы у вас в семействе.
– А что вам не нравится?
– Что мне не нравится? Мне не нравится война в Югославии и селедка под шубой.
– И причем тут моя семья? Мы Югославию не бомбим.
– А селедку под шубой готовите?
– Так, – сказала Рита, – у меня, кажется, дежавю недельной давности. Очень вас прошу, отдыхайте, Миша. Когда надо будет, я вас разбужу.