Сволочь [СИ]

Вот так. Именно что забавно, ничего более. Просто никогда не видел таких старых киборгов, ну разве что за исключением Mari, но Mari не в счет, кому они вообще интересны, эти Mari? Косящий под DEX'а Irien куда интереснее, особенно настолько старый Irien. Редкой модели. Вот так. И никак иначе. Тебе просто интересно встретить кого-то, кто старше тебя самого. Ведь такого давно уже не было. Именно поэтому тебе так трудно отвести взгляд от парочки за соседним столиком. Именно поэтому, и только поэтому.

А вовсе не потому, что она знает о его сорванности. И ей плевать. И значит, кто-то в этом паскудном мире, оказывается, все-таки держит свои обещания.

— А еще, Ларри, у него явно стоит прошивка от DEX'а, причем прокачанная. Так что щипать его за задницу я бы тебе не советовал. Хм?.. Постучать тебя по спине, Ларри?

Ларри замотал головой, хрипя и откашливаясь. Сволочь ухмыльнулся — он специально приберег эту фразу до того момента, когда Ларри отхлебнет тим-тоника: зеленые брызги красиво смотрятся на белой скатерти. Лучше, чем красные. Хорошо, что Ларри нравится именно тим-тоник.

— На Сильверов эта прошивка вставала наиболее удачно, почти как родная. Обрати внимание на его движения, Ларри… они идеальны. Обычно чужое ПО даже при самой удачной прошивке дает легкий тремор и миллисекундную задержку работы имплантатов. При кривой установке могут быть существенные сбои вплоть до полного разрушения носителя. Здесь же этого нет и в помине. В хорошем салоне ставили.

А скорее — хороший хакер, не при полицейском будь сказано… Ну так мы и не будем этого говорить. Только вот почему-то невероятно трудно молчать. Сволочь понимал, что его несет, но остановиться уже не мог. Мог только держать улыбку. Имитация личности хорошая штука. Удобная.

Особенно — если ею не пользоваться.

— Исключительный случай, Ларри. Тебе не кажется? Irien'ы, конечно, в среднем живут подольше, чем боевые DEX'ы, но редко у одного хозяина. Обычно тому, у кого есть деньги на такую дорогую игрушку, хватает их и на то, чтобы обновлять модели хотя бы раз в год. Или даже сезон. Мода меняется быстро — весной последним писком были стройные блондины с заостренными ушками, а к августу с ними нельзя и появиться на приличном сейшене, чтобы кто-нибудь не сморщил носик и не прошипел вслед ядовитую колкость о любительницах старья. Видишь ли, Ларри, в определенных кругах это очень важно — быть на гребне модной волны. Это признак успешности, принадлежности к избранным. Как можно считать тебя достойным доверия партнером, если у твоей секретарши прошлогодняя прическа, а у сына ириенка той модели, что уже три месяца как вышла из моды?

В голосе Сволоча не было ни возмущения, ни осуждения — ирония и ехидство, пожалуй, были, но так, слегка. И, конечно же, не могло быть в этих его словах никакого намека и уж тем более обвинения, это Ларту наверняка померещилось. Имитация личности, рандомный выбор интонаций, приблизительно соответствующих произносимому, не больше.

Не мог киборг слышать тот разговор про «семерки» и необходимость заменить ими устаревшую рухлядь, под которой шеф понятно кого подразумевал. А если бы и слышал — задания сопоставлять и делать далеко идущие выводы ему никто не давал. Значит, действительно померещилось. Просто сам Ларт про тот разговор никак забыть не может, вот и кажется ему, что и все вокруг тоже должны помнить и знать, вот и мерещится разное.

Но настроение все равно испортилось.

— И откуда только ты столько знаешь? Вам же память каждый раз стирать должны были, а ты… Прям инфранет ходячий! — буркнул он.

Просто так буркнул, риторически, лишь бы сказать что-нибудь. Хотя давно бы мог уже запомнить, что Сволочь не понимает, на какие вопросы отвечать вовсе не надо. Вот и сейчас…

— Я Bond, Ларри. — Сволочь пожал плечами, взгляд его очень качественно имитировал иронию. Не знать, так не заподозришь. — После заданий нам стирают только личность. А эта информация заложена в самой базе как необходимая основа для успешной работы. Это машинное, Ларри. Ее невозможно стереть.

Ларт отвел взгляд, привычно начиная злиться. Он ведь знал, что ответ ему не понравится. Тогда зачем спрашивал? Имитация разговора с имитацией личности. Ну играют же люди сами с собой в шахматы, правда? И никто не считает это чем-то странным.

Впрочем, одно хорошее дело риторический вопрос все же совершил — ответив на него, Сволочь заткнулся. Давно бы так.

Я Bond, Ларри. Да. В этом, наверное, все и дело.

А он — Irien.

Он — Irien. Не DEX и уж тем более не Bond.

Irien.

Любимая игрушка.

Пусть даже ее и не тискают, но она все равно остается любимой игрушкой, а такой прощается многое. Даже легкая неадекватность — хоть и хорошо прошивка встала, но она чужая, и потому соответствие будет далеко не стопроцентное. Но то, что у любого другого было бы признано однозначным браком, требующим исправления или утилизации, у любимой игрушки воспринимается милой пикантной особенностью. Любимым игрушкам прощается многое, да.

Даже сорванность.