Сволочей тоже жалко (сборник)

– Саша… У меня к вам большая просьба.

– Я слушаю, – с готовностью отозвался Мансуров.

– Возьмите себе Боя. Это умный и преданный друг. Я бы взяла его себе, но у нас некому с ним гулять.

– Так и у меня некому, – растерялся Мансуров.

– Тогда пристройте к кому-нибудь, только в надежные руки… А если не получится, выпустите на волю. Пусть будет уличным псом. Подружку встретит. Будет по полдня за костью гоняться, найдет – станет по-настоящему счастлив. Зачем ему наша искусственная радость? Пусть живет себе своей собачьей жизнью.

– А вы? – спросил Мансуров.

– Я тоже буду жить свою жизнь.

Вошел Рустам.

– Там пришли с коврового комбината, просят выступить.

– Пусть Мансуров выступит. На ковровом комбинате в основном женщины. На Мансурова им будет интереснее смотреть.

Азиза поднялась и вышла из кабинета. Бой провыл ей вслед.

Дверь открыл Тимур. Он стоял в домашней одежде, обросший, как каторжник. Смотрел на Азизу. А она, естественно, смотрела на него. Так прошла минута, а может быть, и две.

– Ты где была? – наконец спросил Тимур.

– В командировке, – ответила Азиза. – А ты?

– И я в командировке. Что стоишь? Проходи.

Азиза ступила через порог. Квартира была вымыта до блеска. В вазах стояли цветы.

– Есть хочешь? – спросил Тимур.

– Кофе.

Тимур пошел на кухню, стал варить кофе.

– Ну и как там… в командировке? – спросила Азиза.

– Дома лучше, – ответил Тимур.

Разлил кофе в чашки.

Они сидели друг против друга и молчали. И далеко в ночи был виден светящийся квадрат их окна.