Сволочей тоже жалко

Лала была не дура, просто очень молодая. Непонятно, о чем с ней говорить. С Еленой он тоже не особенно разговаривал, ему было неинтересно, кто там кровит, кто выкидывает… Они молчали в основном. Но молчание было другим. Наполненным. А здесь – пустым.

Лала постоянно включала музыку. Ей надо, чтобы грохотало. Этот музыкальный грохот подменял процесс мышления.

Под этот грохот Осипов и умер. Сидел за компьютером и откинулся на спинку стула. Внезапная остановка сердца. Так бывает от стрессов и перегрузок.

Зачем ей идти на спиритический сеанс, зачем встречаться? Он сначала изуродовал жизнь своим недоверием, потом бросил. А потом и вовсе умер, хотя бросил и умер – это одно и то же.

Тем не менее по бывшему мужу скучала. Когда он был с Лалой, то казался чужой, измазанный ее поцелуями. А сейчас, мертвый, он был ничей. И вспоминалось почему-то не плохое, а только хорошее.

Елена хотела, чтобы Осипов ей приснился, повидались бы, пусть и во сне. Но он не снился.

В один прекрасный день позвонила Лала и спросила: претендует ли прежняя семья на квартиру?

Елена не поняла:

– Вы хотите, чтобы мы жили вместе?

– Нет. Но можно продать и разделить деньги.

– А вы где будете жить?

– Куплю себе что-нибудь поменьше.

– А зачем? – спросила Елена.

– Что «зачем»?

– Зачем менять хорошую квартиру на две плохих?

– Одну вам, другую мне.

– Мне от него ничего не надо, – сказала Елена. – У меня есть его сын. На память.

Положила трубку. Клиника после Осипова перешла к его компаньону. Елена не вмешивалась. Она поняла вдруг, что без мужа ей не надо ничего, только ее работа.

А Лала – вовсе не сучка. И все в жизни не так однозначно.

Елена вернулась с работы в четвертом часу, и тут же раздался звонок.

– Вы помните, что сегодня среда?

– Кто это? – не разобралась Елена.

– Вы должны приехать сегодня на Ломоносовский проспект.

– Я не поеду, – сухо сказала Елена.

– Это невозможно. Мертвых не обманывают.

Елена растерянно молчала.

– Можете немного опоздать. Мы вас ждем.

– Я плохо себя чувствую.

– Вы должны прийти, – приказала незнакомка. – У них там тоже все не просто.

Мертвых не обманывают. Там другие правила.

Улицу и дом она нашла быстро.

Квартира оказалась не заперта.

Елена вошла, робея. В прихожей на вешалке висела гроздь пальто. Должно быть, пришло много народа.

Тихо разделась. Сняла туфли. Осторожно ступая, прошла в комнату.

Вокруг стола сидели люди – человек семь. Плюс два медиума, женщина и мужчина. Их руки висели над опрокинутым блюдцем. На блюдце синим фломастером была нарисована длинная стрелка. Блюдце медленно вращалось, время от времени задерживаясь. Все взгляды были жадно устремлены на буквы, против которых останавливалась стрелка. Действительно, складывались слова.

– Мама, а как тебе там? – допытывалась женщина с прямыми серыми волосами. Она была похожа на птицу. Елена догадалась, что это – хозяйка дома.

Блюдце поползло, сложилось предложение: «Это нельзя объяснить».

– А какая разница «там» от «тут»?

«Это одно».

Хозяйка дома заметила Елену.

– Мама, а Осипов пришел? Его ждут.

«Он придет».

Елена поняла, что она не опоздала. Слава богу. Муж еще не приходил. Принесла себе из кухни табуретку. Села. Оглядела присутствующих. С одинаковым выражением лица они все казались одинаковыми независимо от возраста.

– С кем ты дружишь? – допытывалась хозяйка дома.

Ответ: «С Ломоносовым».

Это шутка? Или на самом деле? Переместившись на тот свет, можно встретить Ломоносова и Пушкина и даже с ними дружить или по крайней мере общаться.

Елена не была верующей. Ей казалось, что человек – это маленькая электростанция, которая вырабатывает ток. Отсюда свечение, называемое аура. А когда человек умирает, рубильник вырубается и ток больше не идет. Кровь останавливается, процессы прекращаются. Точка.

А здесь, на спиритическом сеансе, становится ясно, что ничего не прекращается, человек просто переходит из одного состояния в другое. Другая форма существования. Другие физические законы. И Солженицын так считал. А Солженицын – понимает.

Существует же слово: душа. Возле этого слова всегда стоит другое: бессмертная. Значит, сознание существует и без плоти. В этом случае плоть не надо поддерживать питанием. Плоть не болит, раз ее нет. Она остается в прежней жизни, и ее зарывают или жгут за ненадобностью. А душа – вот она. Разговаривает, общается. Может быть, жизнь и смерть – это день и ночь. Это одно. Сутки. А сутки – это молекула жизни, которая включает в себя смерть.

Пришел Осипов. Об этом сообщила мама хозяйки дома.

Буквы сложились в вопрос: «Ты здесь?»

– Я Елена, – отозвалась Елена.

Мало ли, может, он ждал Лалу.

«Хорошо, что ты пришла. Спасибо. Я тут встретил Литру, он сказал, что у вас с ним ничего не было».

– Когда ты его встретил? – удивилась Елена.

«Короче, я был не прав, ты меня прости».

– Подожди, разве Литру умер? Я его видела неделю назад.

«Я должен торопиться. Слушай внимательно: в ванной комнате у меня спрятаны деньги. Отодвинь плитку сразу за унитазом, там в стене углубление, в нем деньги. Это тебе».

– А Лале?

«Это тебе. У меня все, я пошел».

– Подожди…

«Не могу. Я должен торопиться».

Блюдце остановилось.