Свора

Около часа они толклись в гомоне толпы, скрипе снастей и грохоте ящиков, среди туристов и рыболовов, тут же продающих дары моря оптовикам, глазея на блестящие, будто отлитые из алюминия, туши тунцов, на распустивших плавники-перья меч-рыб, опасливо огибая лежавших на настиле причала бурых, с корявой шкурой глубоководных акул, чьи мутно-зеленые глазищи фосфоресцировали и при ослепительном свете тропического дня.

- Какая программа на вечер? - спросил Геннадий, одновременно понимая, что внятного ответа на данный вопрос ожидать от Константина не приходится.

- Хрен знает... - Тот пожал плечами. - Трудно, конечно, жить, ничего не делая, но ведь мы не боимся трудностей... Проверим Грыжу, пощупаем пульс, а там - вечер, дискотека... Может, телок склеим... Ты заодно растрясешься... Он со смешком хлопнул ладонью по животу Геннадия. - Далеко ведь уже за центнер тянешь, а?

- Все мое, - процедил тот, уколотый подобной фамильярностью.

- Ладно, чего надулся, я ж любя, по-братски...

Занятие, впрочем, нашлось: поехали в город прошвырнуться по магазинам. Местные цены показались им возмутительно высокими. А потому, исходя из соображений экономической мести, а может, из побуждений чисто хулиганского толка, решили компаньоны по окончательному злокозненному раздумью украсть из магазина промтоваров пару спортивных костюмов.

Последним криминалом подобного рода на счету Геннадия числилось ограбление пивного ларька, совершенное еще в нежной юности; Константин также не отличался опытом в ремесле откровенной кражи, а потому при выходе из магазина незадачливых жуликов легко вычислила и задержала охрана, препроводив в подсобное помещение для разбирательства.

В подсобке воришек, державших в руках упакованные в полиэтилен костюмы, сфотографировали с помощью аппарата "Полароид", после чего лысый, жирный тип, являвшийся хозяином магазина, принялся названивать в местные правоохранительные органы.

Охранники почтительно именовали лысого сеньором Хулио.

Далее в помещении появилась полная, усатая дама, явно супруга владельца торговой точки. Одобрив краткой репликой манипуляции мужа с телефонным аппаратом, она тотчас же разродилась длиннющей злобной тирадой в адрес иностранных туристов, должных, по ее наивному разумению, приносить трудящимся острова исключительно доход и ни в коем случае не убытки.

Геннадий ощутил невольную дрожь в коленях. Это же надо! Имея в карманах платиновые дебетные карточки и не менее пяти тысяч наличных долларов, угодить в португальскую ментовку из-за каких-то грошовых синтетических тряпок!

Он потерянно обернулся на красного от стыда и унижения Костю. Перехватив его взгляд, тот, словно встрепенувшись, достал бумажник и, мягко отведя в сторону руку Хулио с телефонной трубкой, положил на стол перед хозяином двести долларов.

Хулио опустил трубку на аппарат. Выразительно обернулся в сторону супруги. Дама мгновенно вынесла краткий и категоричный вердикт на непонятном португальском, переведенный Хулио на доступный язык жеста, а именно: выставив перед носом Константина три растопыренных пальца, завмаг дал понять о возможности мирного соглашения на основе финансовой прибавки. При этом в глазах торговца стояла такая холодная решимость, что компаньоны сразу же уяснили: попытка торга означает решительный отказ от дальнейших переговоров.

Исходя беспомощной досадой, Геннадий выложил затребованную сумму, после чего поджарые, черноволосые охранники в белых рубашечках выпроводили задержанных на улицу. Похищенные костюмы, естественно, остались в подсобке.

- Ну, ё-моё, влетели! - тяжело дыша, отплевывался Геннадий.

- Да, классно нас на пять сотен развели... - недоумевал Константин. - В один момент... Умеют, суки! Хулио этот... и его жена Хулинада! Козлы без совести...

- Наверстаем...

- Это конечно...

- Ну и хрена ли стонать?

- А кто стонет-то?..

- Ну и я о том...

В подавленном настроении отправились на местные аттракционы, за пару долларов сфотографировались в обнимку с облезлым, улыбчивым орангутаном, который, согласно распоряжениям своего бдительного командира, умело и четко поворачивал мозолистый зад к объективам халявщиков.

- Ну, брат, ну голова! - восхищался дрессированной обезьяной Костя. Слышь, Ген, во как надо бабки делать! Орангутана завел и эксплуатируй его на бойком месте! Никакой зарплаты, лишь пара бананов в день...

- А тут эти бананы как у нас пара картофелин, - вдумчиво поддакивал Геннадий.

Вернувшись в отель с целью освежиться под душем и проведать Грыжу, узрели в холле будто бы поджидавшего их менеджера.

Кинувшись к постояльцам, менеджер взволнованно затараторил по-английски нечто, как понял Геннадий, относящееся к персоне оставленного без присмотра Грыжи.