Свора Герострата

Мы встретили Андрея во дворе. Он выступил из подъезда нам навстречу, но сразу не заметил, а зашагал, жмурясь с улыбкой под солнечными лучами, кивнул устроившимся на скамейке бабулям.

— Вот он.

— Вижу, — сказал я.

Нужно было его перехватить, но проделать это тихо, без скандала. И уж тем более — без драки.

Андрей заметил меня и Скоблина за двадцать шагов. Он остановился, улыбка судорогой сошла с его лица, а вместе с улыбкой — всякое осмысленное выражение. Я узнал этот взгляд, я узнал эту совершенную безмятежность, что появилась на его лице. И я понял, что сейчас произойдет.

И понял, что не успею.

Андрей выхватил пистолет. Тот самый, знакомый стечкин. На глаз недостающие три миллиметра и отсутствие маркировочных клейм, конечно же, не ухватишь, но какой еще пистолет-пулемет может оказаться в руках действительного члена Своры?

Пригнувшись, я сделал попытку в два прыжка преодолеть разделявшее нас расстояние. И мне это почти удалось. Потому что целился Андрей не в меня, а в Скоблина. Он стрелял очередью и для заурядного студента стрелял неожиданно метко. Пули в один момент разнесли Веньке голову. Я же поскользнулся в грязи и упал, каждой клеточкой тела ожидая раскаленную маленькую смерть. Ожидая новых выстрелов…

И на какое-то мгновение показалось мне, что я снова ТАМ, на перевале, в прикрытии беженцев, а рядом умирают друзья, и нельзя поднять голову, потому что мы снизу, а боевики сверху, и мы у них, как на ладони, и они садят без разбора по всему, что движется…

Выстрелов не последовало.

Я резким движением влево перекатился на бок. И увидел, что Андрей стоит, замерев надо мной, в опущенной руке — пистолет.

Потом он выронил оружие и упал на спину. Безучастно, как подрубленный под основание истукан. Головой с глухим стуком ударился об асфальт. Глаза его закрылись; он перестал дышать.

Андрей Кириченко умер.

«Просто остановилось сердце».

Вот тебе и партия в шахматы. Вот тебе и защита. Как там в теории шахмат: сицилианская защита? Е2-Е4, С7-С5? Полуоткрытый дебют? Упоминается уже у Лусены и в Геттингенской рукописи? У Палерио и Греко? «Il giuoco siciliano»? В самую точку: защита а ля сицилийская мафия. Да простится мне невольный каламбур…

Я поднялся и под взглядами оцепеневших в шоке бабулек, поднял выроненный Андреем пистолет. Шагнул к Скоблину.

Весь асфальт был залит кровью. От головы Веньки мало что осталось. Девять миллиметров — калибр. С близкого расстояния. Почти в упор. Знакомое, до тошноты знакомое зрелище. Называется «пораскинул мозгами». Неуместная ирония, но что бы мы делали в Карабахе без любимого «черного юмора»? Единственное спасение для нормальной психики. Да, Веньке уже ничем не помочь. А мне пора уходить.

Сунув пистолет за пояс, прикрыв его курткой, я побежал к выходу со двора.

Глава двадцать первая

Первая ниточка обрезана.

Герострат постарался. Больше некому. Должно быть, он обзвонил всех четверых, понимая, что первыми, к кому я сунусь, будут они.

СХЕМА. Или элементарная логика. Или это одно и то же.

Я остановился в небольшом зеленом скверике, закурил, стараясь успокоиться и трезво осмыслить происшедшее. По Турбинной, завывая сиренами, пролетели одна за другой две милицейские волги. Ага, кто-то уже догадался вызвать…

Скоблина я, конечно, потащил к Андрею зря. Насчет адреса он не соврал. Это было очевидно. Не мог рисковать? Для подстраховки? Рассчитал услышать что-нибудь новенькое, собрав всех вместе? Не знаю, что приказал Герострат Кириченко на случай моего появления, но на случай появления меня в компании Скоблина, он, по всей видимости, закодировал Андрея жестко: Скоблина убрать, меня не трогать… Меня не трогать…

Значит, нечто я все-таки мог узнать, собрав их вместе, нечто важное. И Герострат постарался сделать так, чтобы я ничего не узнал, но остался живой-здоровый для продолжения шахматной партии. Далась ему эта партия! И вот теперь Скоблин мертв. Мертвее некуда. И в том, что его убили, виноват отчасти ты. Какой-никакой, а был человек. И нет теперь по твоей милости человека.

Ну хватит! После будем заламывать руки и грызть подушку. Сейчас твоя задача не нюни распускать, а искать Герострата. Искать и найти, пока он не добрался до очередной твоей «фигуры»: на доске уже тесно, скоро пойдут обмены, и вот тогда точно взвоешь от бессилия хоть как-то выправить ситуацию. Поэтому думай, думай, и еще раз думай…

Любая система обязана иметь изъян. Что-то Герострат не учел… Что?..

Попробуем, как советуют делать наши преподаватели, представить комплекс взаимосвязей графически.