Свора - Зов крови (СИ)

Мои родители могли бы выглядеть спящими со стороны, только не для меня. Я знала, как чутко они следят сейчас за моим дыханием, а мама за ударами моего сердца, перегоняющего, болезненную для нее, сладкую кровь. Чувство вины неосознанно захлестнуло меня, когда я увидела ее судорожный вздох и легкую дрожь, пробежавшую по телу, перед тем как открыть глаза. Терцо тоже на миг стало тяжело, но он справился быстрее мамы.

— Ты немного опоздала, мы уже их искупали. — Терцо, как и я, отметил попытки жены совладать с собой и потому взял разговор на себя, давая Самюель время.

Калеб отодвинул меня немного в сторону, но я насмешливо потянула его к креслу. Я не в первый год жила со своими родителями, и знала, когда стоит опасаться. Самюель немного волновалась, впрочем, я, как и Терцо, лишь теперь это заметила, и потому ей стало вдруг трудно контролировать жажду. Меня накрыло сомнение. Сначала Калеб промолчал на мой вопрос, точнее говоря, очень разумно увильнул от ответа. Теперь родители вели себя очень странно. Что-то явно стряслось, объяснять никто не спешил. Я терпеливо принялась ждать.

Когда я устроилась на коленях у Калеба, лицо Терцо на миг заледенело, но вот он расслабился, перевел дыхание и постарался придать своему лицу миролюбивый вид. Калеб был для него как родной, но видеть и понимать, что твой ребенок вырос настолько, чтобы уже сидеть на коленях у мужчины, выше его сил. Даже несмотря на то, что я родила двух своих детей, мне было только 16 лет, а для него это почти детский садик.

Впрочем, как и для Калеба. В последнее время у нас возникали маленькие стычки относительно моего возраста. Видите ли, я так молода, что он чувствует себя неуютно, вспоминая, сколько мне лет. Даже если бы я захотела замуж, мой возраст этого не позволял. А что, позвольте спросить, делать мне, когда я понимаю, что он старше меня на… даже думать не хочу насколько он меня старше.

Несколько дней назад мы почти поссорились по поводу этой темы.

— Ну и пусть мне 16. — настаивала я, поворачиваясь к Калебу, он не смотрел на меня, а рисовал. Так он поступал всегда, когда не хотел продолжения разговора.

Выводя в маленькой тетрадке невидимое для меня изображение, Калеб на секунду поднял глаза, оценил мое воинственное настроение, и снова опустил, но продолжать рисовать не стал. Он не игнорировал меня, даже если ему очень не нравилось направление разговора.

— Нет, не ну и пусть. Это важно для меня. Мне кажется, я краду твою свободу. Думаю, возможно, придет время, и ты почувствуешь себя моей пленницей, тогда я отпущу тебя, — я нахмурилась, не понимая, о чем он говорит. Я? И его пленница? Я уже год как добровольно стала его рабой, зачем мне статус выше?

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — вскипела сразу же.

— Такой момент придет, я знаю это. Даже можно сказать жду его. День ото дня этот кошмар стает для меня явью. Ты меняешься, становишься другой. Однажды ты проснешься и поймешь, что такой старик как я тебе не нужен. — Увидев на моем лице испуг и упрямство, он поспешил мягко добавить. — Может не сегодня. И не завтра. Через год или два, это произойдет, я знаю. Надеюсь, потом ты все же вернешься ко мне. Но я тебе обещаю, что отпущу тебя

Слез было не удержать. Когда Калеб бросился ко мне, я болезненно сжалась. Не могла понять, то ли он так меня придает, то ли обижает. Откуда такое недоверие ко мне? Калеб притянул меня ближе и судорожно вздохнул.

— Ты принимаешь мои слова плохо, значит, у меня еще есть в запасе время, — отстраненно констатировал он. Я заплакала сильнее. Даже и не думала, что новость о воображаемом расставании может приносить такую боль и панический ужас. Я и смогу жить без Калеба? Действительно казалось легче отказаться от воздуха.

— Не стоит плакать. Разве это так страшно, если ты уверена в себе и мне?

— Как я могу быть уверена в себе? — спросила я охрипшим от слез голосом. Подняв на него заплаканное лицо, я пыталась разглядеть в его родных чертах, что он сейчас думает. Его лицо хранило холодность, а вот глаза были печальными. — Посмотри на меня и посмотри на себя.

Калеб неуверенно улыбнулся.

— Неужели смертные девушки все так неуверенны в себе?

— Боюсь что так, — сил ответить на его улыбку не было. Как и попросить больше не заводить таких пугающих разговоров. Что же начнется, когда я заговорю о теме, которая меня довольно давно волнует и интересует? Мне хотелось большего, кроме того что я уже имела. Мне хотелось быть с ним ближе в телесном смысле. Но я уже представляла, что он ответит на мою просьбу. Отказ будет холодным и радикально отрицательным. Хотя в прошлом году все было по-другому. Мы сдерживались, потому что я была беременна. Теперь же его совесть придумала новые причины. А может и не его совесть. Я оставляла надежду, что с ним говорил кто-то из моих родителей.