СВС (Синдром Внезапной Смерти)

Не похожа она на сильного противника. – Размышляла Татьяна, глядя на женщину. – Нормальная реакция на то, что происходит – испуг, почти истерика. В глазах нет, ни оценки происходящего, ни попытки понять с какой целью мы пришли. И нет главного, неприятного внутреннего холодка во взгляде, свойственного настоящим маньякам. Его трудно заметить, и если ни разу с этим не сталкивался, то и не поймёшь, что это. А я сталкивалась и не один раз, и у всех он был. А у неё нет – обычная женщина. Холёная, стильная, красивая, хорошая самочка, для успешного бизнесмена, но и только. Или она великолепная актриса и так хорошо притворяется испуганной? Нет не похоже.

– Вы знали Галину Рубцову?

– К-к-кого?

– Рубцову Галину Владимировну.

– Ганечку? Конечно, знала. Вы из-за неё сюда пришли? Я не понимаю, она же умерла полгода назад…

– Её убили.

– Убили? Как убили? Кто?

– Вот это, мы и пытаемся выяснить.

– А я здесь причём?

– Расскажите, как вы познакомились.

– Как мы познакомились? Что значит, как познакомились? В школе ещё, не помню как. Мы учились вместе.

– Вы знакомы со школы?

– Да с первого класса.

Чёрт, это не похоже на новое знакомство за месяц до убийства, совсем не похоже.

– В каких отношениях, вы с ней были?

– Дружили, особенно в школе. Вы на меня что ли думаете? Что это я её убила? Да вы с ума сошли. Это скорее её бывшая жёнушка её грохнула. Вот кто настоящая стерва. А мне-то зачем?

У Танич опять зазвонил телефон. Она поморщилась. – «Надо было его выключить». – Посмотрела кто это, и ответила.

– Да Игорь.

– Татьяна Николаевна, боюсь ложная тревога. У Серафимовой есть алиби на три убийства из пяти. Она точно была за границей в это время. Два раза на конкурсах, а третий тур-поездка.

– Понятно, спасибо. Вовремя, молодец. – И нажала отбой. Только хотела продолжить, как за дверью послышалось какое-то движение, и она открылась. В кабинет вошли Рыков и Андрей за ним. Генерал быстро осмотрелся, оценил ситуацию, понял, что Татьяна ведёт допрос. И направился было к ней

, но ему преградил дорогу один из сотрудников агентства, что продолжал находиться в комнате у двери. Учитывая его габариты, генералу пришлось остановиться, и спросить оттуда.

– Татьяна Николаевна, что тут у вас?

Она поднялась, и скомандовала помощнику.

– Миша, пропусти это свои. – Шкафообразный Миша отступил в сторону.

– Давайте лучше выйдем. – И повернувшись к Серафимовой, добавила. – Извините нас Евгения Викторовна, очевидно, произошла ошибка. Сейчас мы во всём разберёмся, и вы спокойно продолжите свою работу.

Они вышли из кабинета, и Татьяна доложила ситуацию.

– В результате анализа звонков последней жертвы из списка, мы выяснили, что последние дни перед смертью она звонила только этой Серафимовой. У которой, как видите, салон красоты находится прямо в зоне наших поисков. Вот я и решила, что это она. – Она пожала плечами. – Но, скорее всего, нет. Опять пустышка. Во-первых, у неё есть алиби. Во время трёх убийств из пяти, она была за границей. А во-вторых, поведение у неё типично бытовое, нормальное для нормального человека. Это не она.

– Понятно, тогда не будем вам мешать – работайте.

И развернувшись, пошли по своим государственным делам, обсуждая что-то на ходу, между собой. Татьяна посмотрела им в след, потом скомандовала своим людям отбой, и вернулась в кабинет Серафимовой. Молча села напротив неё, и ещё раз внимательно всмотрелась в глаза, подозреваемой. Окончательно убедившись, что не ошибается в своих выводах, продолжила, уже совсем другим тоном.

– Мы приняли вас за убийцу, поэтому такой шумный визит. Ещё раз приношу извинения за столь бесцеремонное вторжение. – Она сделала паузу, убеждаясь, что женщина поняла, что она говорит. Затем продолжила. – Но помочь нам в расследовании вы, всё же можете. Расскажите мне, зачем вам столько раз звонила Рубцова?

Перемена тона, и извинения, возымели своё действие. Серафимова, наконец поняла, что гроза миновала, и ей уже ничего не угрожает. Взяла бутылочку воды со стола, отвинтила крышечку и жадно выпила, прямо из горлышка, чуть не половину. Опустила бутылку, шумно выдохнула, и посмотрела на следователя.

– Ну, вы и напугали меня, ужас. Прямо во всём готова была признаться, только никак не могла сообразить в чём. Уфф.

Татьяна выдержала маленькую паузу, давая прийти в себя женщине, и повторила вопрос:

– Так зачем вам звонила Рубцова?

– Тома застукала свою жену, хм… подругу. – Евгения посмотрела на Танич, оценивая её реакцию, на информацию о таких отношениях. Та спокойно подтолкнула.

– Я знаю, что она была лесбиянкой, и долгое время жила полноценной семейной парой со своей возлюбленной.

– Да уж парой. Эта её возлюбленная, женщиной могла называться с боль

шим натягом – мужиковатая, хамка. Полная противоположность Томы. Тома была нежная, тонкая, очень мягкая, по-настоящему интеллигентная. Мне их связь была непонятна с самого начала, и я всегда говорила, что всё это плохо кончится. Как в воду глядела.

– А что случилось?