Это произошло сразу после того, как горящий клоун приблизился достаточно, чтобы мы почувствовали на коже жар. Алиса наконец-то начала действовать.
Она подняла Душистую оливу, сжимаемую в правой руке, над головой. Её левая рука, отведённая прямо назад, и её ноги, расставленные взад и вперёд, напряглись подобно тетиве лука.
Буря, похожая на смерч, внезапно возникла у ног Алисы, от которой её длинная белая юбка и длинные золотые волосы сильно заколыхались. Лезвие Душистой оливы распалось на сотни лепестков, окутанных золотым светом, и начали рядами рассекать воздух.
— Крутитесь, цветы!
Крик, казавшийся невозможным для такого хрупкого тела, сорвался в воздух.
В то же время золотые лепестки закрутились с такой жуткой скоростью, что с виду слились в единую массу, и вдруг породили огромный смерч.
Они плотно сгруппировались и создали конус, чтобы ранее разбить ледяной куб, но в этот раз они выстроились обратным образом. Они распределились как воронка, верхушкой уходящая по диагонали в небо от руки Алисы, с диаметром почти пять метров у узкого конца.
Золотая буря засосала окружающий воздух и стала штормом, что свирепствовал без формы и структуры, сотрясая Юдзио и меня.
Стоило протянуть руку, и расстояние между нами сойдёт на нет; пылающий клоун высоко подпрыгнул с прежней ухмылкой, чуть не достав до потолка, а потом бесстрашно опустился в смерч Алисы.
Золотой смерч пошёл почти по вертикальной прямой и проглотил ноги огненного клоуна вместе с ним самим. Пламя разрывалось на части лезвиями, вращающимися на высокой скорости, и разлеталось в стороны, подобно грандиозному фейерверку, выжигая воздух.
Тем не менее клоун сохранил свой гигантский размер и показал широкую ухмылку во всё лицо, медленно, медленно шагая внутри смерча. Ноги Алисы едва заметно дрогнули, поскольку она удерживала его прямо снизу, и при взгляде на неё со стороны я лицезрел её суровый настрой.
Будто не в силах выдержать жар клоуна, лепестки, создавшие смерч, заметно покраснели. Алиса и её Душистая олива, должно быть, неумолимо теряли Жизнь даже в этот самый момент.
Оставалось... восемь секунд.
Невозможно победить Чуделкина с помощью священных искусств. И не было времени на искусство полного контроля. Единственным оставшимся у меня методом был чёрный меч в моей правой руке и техники, которым я себя посвятил.
В течение двух лет, которые я провёл в Underworld`e, я практиковал множество навыков меча, какие знал из прошлого, чтобы научить Юдзио «стилю Айнкрад». За это время я заметил, что навыки меча в этом мире временами демонстрировали мощь, намного превосходящую ту, какой они обладали в мире SAO.
В конце концов, большинство движений, нацеленных на результат, определяются не контролем системы, но силой воли мечника, его воображением. Паучок, длительное время наблюдавший за мной, Шарлотта, и Рыцарь Алиса назвали эту силу «воплощением».
Из всего этого. Сила и дальность навыков меча, строго ограниченные системой в старом Айнкраде, могу быть увеличены за счёт силы воплощения. Наверно.
Но если рассматривать это с другой стороны, страх, паника, нерешительность и подобные негативные вещи так же способны ослабить техники бойца.
Внутри меня возникло желание отстраниться и забыть о том, кем я был в дни старого SAO – тот аватар, получивший два имени, «Чёрный мечник» и «Два клинка» — и кто пустил корни в самую мою глубину.
Даже я не мог провести точный анализ того, откуда возникли такие эмоции. Хотя это могло быть связано с отвращением к себе как к герою или с виной перед теми, кого не смог спасти, или кто погиб. Имеет смысл думать, что причина тут совсем в другом.
Однако это я мог сказать наверняка. Как бы я это ни презирал, Чёрный мечник определённо являлся частью меня и придавал мне форму, даровал мне силу, даже сейчас.
Да, «он», который сражался в том мире, теперь был здесь — нет, вместо этого нужно сказать, что это и есть «я».
Ещё семь секунд.
Ощущая на щеке жар от клоуна, топчущегося на смерче Алисы, я сильно вытянул тело вправо и опустил талию.
Занося чёрный меч в правой руке на уровень плеч, я придал ему горизонтальное положение и отвёл далеко назад.
Я положил левую руку на навершие меча в виде катапульты для запуска летательных аппаратов.
Этот навык я никогда ещё не пробовал до сего момента, ни ради обучения Юдзио, ни ради воспроизведения его для себя. И я прекрасно знал, почему. Это был навык меча, какой лучше всего понимал Чёрный мечник, какой он чаще всего использовал. Можно даже сказать, что этот навык являлся его символом.
Я видел Главного старейшину Чуделкина, стоявшего на голове, в пятнадцати метрах от конца слегка просвечивающего чёрного лезвия. Его глаза с почерневшими краями были закрыты, но я без сомнений уверился в том, что он соединил свой взор с тем пылающим клоуном посредством некой техники. Говоря иначе, он уже в курсе моих действий.