Сыграем любовь

— Легко!

Дерек шустро развязал пояс на халате и раскинул полы в стороны, демонстрируя свое обнаженное тело. Обнаженное, накаченное и… кастрированное?

— Прости, а где? — понятия не имею, насколько уместно в такой ситуации смеяться, и я искренне старалась подавить в себе рвущиеся наружу смешки, глядя на гладкий, как у куклы Кена, пах блондина. Но у меня не очень получалось.

— Полегчало? Напряжение схлынуло? — поинтересовался Дерек, не собираясь прикрываться. Мой интерес к его промежности явно польстил блондину.

Интересно, у них с Ричем соревнования проходят? Сначала Харрингтон мне татуировку демонстрировал интересным способом, теперь Брэдфорд «хвастался».

Я подошла ближе, чтобы рассмотреть, что сотворили с блондином.

— Потрогай, не стесняйся, — пригласил Дерек вежливо.

Черт, он мысли мои читает, что ли?

Осторожно проведя пальцем по кубикам пресса вниз, я нащупала едва уловимый бугорок, где начинались тщательно загримированные трусы. Фантастика, что удалось настолько аккуратно зарисовать всякие границы. Думаю, чтобы определить филигранно растушеванные края, придется вставать на колени, брать лампу и как следует попотеть в поисках… Делать я этого, конечно, не собиралась. Но работой мастера восхищала.

— Это ужас, — заметила я. Плотная синтетическая ткань телесного цвета настолько сильно стягивала блондину все в паху, что мне его было жалко. Но улыбку сдержать все-таки не могла.

— Не, ужас — это вот это, — Дерек повернулся, задрал халат, на несколько секунд демонстрируя обратную сторону своего грима.

— Стринги? Серьезно?!

— Да… Задница у меня в кадре должна засветиться в полной красе, — вздохнул Брэдфорд.

— Сочувствую. Кажется, проще было оставить тебя без белья.

Брови Дерека взмыли вверх. Видимо, от меня он подобного предложения услышать не ожидал.

— Ох, я был бы счастлив сниматься без этой херни на своем члене, — признался мужчина. — В этих вопросах я за натуральные съемки. Полностью натуральные. Но студия слишком волнуется о том, что я могу кого-то оскорбить своим стояком.

— Будто он у тебя будет, — хохотнула я, вспоминая, как Дерек хвастался своей профессиональной выдержкой.

Брэдфорд шутку не оценил. Совсем.

— Помнится, когда ты последний раз предполагала нечто подобное, мы все выяснили.

— Я имела ввиду…, - снова начала краснеть, жар смущения ударил по скулам, придавая им легкий румянец. — Ну, ты же говорил, что контролируешь это дело…

— Я тебя понял, — мрачно отозвался Брэдфорд. — Но давай без иронии. Из нас двоих именно ты ко мне домогалась, хватая за всякое, а пояс верности нацепили на меня.

— Я? Хватала тебя?! — возмущению предела не было. — Ты же сам!..

Дерек засмеялся и притянул к себе, по-дружески обнимая за плечи.

— Ну вот, теперь ты не думаешь о том, что нам предстоит снимать. Давай, полчасика — и самое сложное будет позади.

Стоило покинуть гримерку, и я обнаружила, что сегодня в павильоне царила тишина. Обычно в помещении работали десятки людей, но не в этот раз. Даже Линдси не было видно. Вчера автору объяснили всю трепетность предстоящих съемок, так что на площадке присутствовал только необходимый минимум людей.

— Как настрой?

Рон, наш режиссер, ждал около подготовленной сцены. Три стены, нежных розово-персиковых тонах, имитация мансардного окна на улицу. Еще вчера нам показывали, как работает система искусственного дождя, чтобы создать видимость непогоды на улице. Просторная кровать, что стояла в воссозданном гостиничном номере Эмбер уже было декоративно измята. Моя героиня не любила заправлять постель по утрам, да и гостей не ждала. Еще в комнате стоял мольберт, краски, к одной из стен был приставлен холст, натянутый на подрамник. По сюжету, после того, как Эмбер и Джонас проводят ночь вместе, на утро девушка садится за работу, желая запечатлеть спящего актера в своей постели.

Как обычно, в инсценировке было продумано всё до мельчайших деталей. На тумбочке рядом с кроватью в кувшине букет белых гиацинтов, и несколько цветков уже опали, оставаясь лежать возле вазы. При том, что гиацинты были искусственными. В одном углу валялось чуть влажное полотенце, которое «Эмбер» с утра скинула, не удосужившись вернуть в ванную. Даже на расческе, что лежала на столе, остались волосы. Если бы не отсутствие одной из стен, я бы с легкостью решила, что вторглась в чужую комнату.

— Рабочий, — ответил за нас обоих Дерек.

— Окей. Давайте сделаем быстрый прогон, чтобы убедиться, что все помним, — Рональд держал в руках распечатку набросков по согласованной сцене. — Напоминаю, импровизации нам не нужны.

Разглядев на сером ковролине небольшую красную метку, служившую обозначением начала сцены, я отправилась туда, Дерек пошел следом.

— Хорошо, — Рон заглянул в блокнот. — Итак, поцелуи, поцелуи, поворот на третью камеру, — режиссер указал в сторону стационарного объектива в левом верхнем углу сцены. Дерек, устроив свои руки у меня на талии, развернул нас обоих в правильном направлении. — Романтическая чушь, снова поцелуи, — Рональд продолжал листать блокнот. — Камера один, на кровать…