Сыграем с огнем? (СИ)

Соблюдая традицию, она вновь нацепила черное обтягивающее платье наподобие того, что надевала на свадьбу Ваньки. Бейбарсову этот цвет нравился более остальных — с некоторых пор девушка стала задумываться над своим внешним видом. И как не задуматься, когда твой мужчина — красавец, роковой некромаг и победитель Тантала и сборной Вечности? Воле-неволей, приходилось соответствовать. Газеты все еще писали всякую дрянь…

— Гроттерша, дай и тебе шевелюру поправлю… Как, все же, на тебя положительно повлияла постель некромага — на бабу стала похожа. Даже сама научилась чему-то.

— УРА!!!

Следует отметить, Катя была неплохой драконболисткой — и потому букет, брошенный ею, угодил не в толпу страждущих баб, а в стоящего в самом дальнем углу Бейбарсова, обнимающегося с Гроттер.

Некромаг недоуменно смотрел на «веник». Под его взглядом белые розы почернели — и, все еще не понимая, что с ним делать, он попросту отдал букет Тане.

Зал Двух Стихий взорвался смехом и новыми овациями.

Глеб давал взбучку тем ученикам Темного отделения, которым было некуда возвращаться — пользуясь, что внимание учителей было поглощено свадьбой, дети устроили уже знакомое всем Бешеное родео.

Разумеется, он задерживался.

Таня распахнула шкаф, собираясь переодеться в мягкое. Неожиданно на глаза попался неприличный подарок Склеповой…

В девушке плескалось шампанское. А почему бы и нет, внезапно подумала она.

— Я однажды прибью эту троицу, — произнес Глеб, прикрывая за собой дверь.

Затем обратил внимание на Гроттер. И сглотнул.

— Напомни, чтобы я послал Склеповой цветы, а Гломову ящик пива, — пробормотал он.

— Тебе нравится?

— Весьма.

Черное кружево больше открывало, чем прикрывало, тело. Полуголая спина, тоненькие лямочки…

— Я рада.

— А чего оттягивать, — подумал Глеб, вызывая взвод почтовых купидончиков.

Пятнадцать минут спустя, покраснев от натуги, щедро одаренные малыши бодро тащили к окну бывшей Тани с Гробыней, а ныне гостевой комнаты, огромный букет черных роз и коробку «импорта».

— Как там… торжество? — поинтересовалась Таня.

Они с Бейбарсовым ушли раньше — Глеб потому, что набедокурили ученики, а Таня, потому что устала.

— Все разошлись. Кто хочет, сидит по комнатам. Молодые заперлись в спальне.

Распрощавшись с купидонами, Гломов с недоумением взирал на принесенные ими дары.

«Мадам Гломовой за содействие в личной жизни и отменный вкус», — прочитал он на записке.

— Гроб, а с каких пор Бейбарсов шлет тебе цветы, а мне пиво? — поинтересовался гигант.

Телеведущая, сморщив брови, долго всматривалась в текст — а затем громко расхохоталась.

— Надеюсь, третья свадьба в Тибидохсе случится не ранее следующего года, — отсмеявшись, сообщила она.

— А пиво-то отменное, — хмыкнул Гуня, — у некромага есть вкус. Какая свадьба?

Вскрыв бутылочку, ценитель хмельного успел оценить напиток.

— Ты объяснишь, за что хоть?

— За содействие в личной жизни и отменный вкус, Глом. Дай попробовать… Да, и вправду отменное. Ну, за здоровье молодых!

— За Лоткову и Ягуна?

— За них тоже. Но, думаю, сегодня не только у них романтИк…

— Еще будешь?

— Да мне нельзя больше, — хмыкнула Склепова, — я тебе не говорила, что ты скоро тоже папашей станешь?

В спальне Ягуна в этот момент шел разбор подарков.

В спальне Бейбарсова — то, что наутро Таня вспоминала со смущением и трепетом.

— Хочешь разделить со мной долголетие? — вопросил некромаг, поглаживая ее спину.

Голова девушки покоилась на его плече.

— Что?

— Проживем несколько сотен лет… Детей заведем при помощи ритуала твоего папаши. Состаримся вместе. Помрем вместе. Уйдем в сборную Вечности. Милые такие некромагические мечты.

— Звучит не так уж и плохо, — пробормотала Таня.

Усмехнувшись, мужчина подарил ей поцелуй.

Поцелуй некромага не забывается… В жизни Татьяны Гроттер было еще много поцелуев, но этот она запомнила лучше остальных: с этим поцелуем в нее влилась его сила, венчая их крепче древнировых клятв…

Все было хорошо.