Вечером того же дня Арина навестила Кристину. Ласково пожурив её за скрытность, она пожелала ей беспроблемной беременности и лёгких родов.
— Если будет мальчик, я его в честь папы назову. Филиппом. — Пообещала Кристина.
— За Жанкой приглядывай. Она, типа, раскаялась. — Усмехнулась Арина.
— Веришь ей?
Арина пожала плечами. Верить было трудно. После всего-то. Но, с другой стороны, как не верить-то?
Напоследок Арина протянула сестре два ключа.
— Этот от моей машины, — пояснила она, — Чего ей зря простаивать. Я вписала в страховку тебя и Дима. Пригодится, думаю. А вот этот, — губы тронула загадочная улыбка, — для твоего мужа. Он столько мне помогал, и категорически отказывался взять деньги. Я у него в неоплатном долгу.
— Что это? Только не говори, что тоже машина. Продай лучше.
— Ну уж нет, — рассмеялась Арина. — Эту ни за что не продам. Скажи Диму, что это Пчёлка Вторая. Он знает, где её найти. Пусть гоняет, только аккуратно. Он всем нам нужен.
В самолёте Арине стало вдруг спокойно-спокойно, будто она завершила множество дел, и теперь возвращалась на Родину, где давно не была. Похожее чувство она испытывала при приближении к Козьему Долу, только теперь там была вотчина Ивана. А в Зеленоградске будет её собственное гнездо. Где она будет растить сына и дочку. Где она обязательно будет счастлива с вернувшимся после скитаний Громом.
Арина задумчиво перебирала волосёнки дремавшего у неё на коленях Витюшки.
— Вам удобно? — шёпотом спросила у неё Лидия. — Давайте я его к себе возьму.
— Не надо. Всё нормально.
Мишель тоже притихла в своём уютном “домике”, и Арина чувствовала себя орлицей, которая всеми правдами и неправдами просто обязана сберечь своих птенцов.
Глава 24
Мишель родилась в ноябре. Месяцы до её рождения Арина наслаждалась жизнью на побережье. Она каждый день ездила в Калининград на работу, но по сравнению с Москвой, дорога была короткой и лёгкой. Арина любила эти ровные трассы, которые пролегали через бескрайние поля, и узкие старые немецкие дороги, скрытые кронами вековых лип. Она чувствовала простор и впитывала в себя вольный ветер. Освобождённой от отношений и обязательств, Арине оставалось только ждать. Ждать двоих человек: Мишель и Макса.
Мишель появилась первой. Она известила мир о своём рождении громким, требовательным криком.
— Певица будет, — со знанием дела заявила акушерка.
— Вся в отца, — улыбнулась Арина.
Из роддома её забирали родители Макса. Андрей Витальевич взял внучку на руки и вгляделся в маленькое, чем-то недовольное личико.
— На Максима похожа, — констатировал он. — Будет нам память.
— Вы опять? — нахмурилась Арина. — Он скоро вернётся. Теперь тем более. Он не может не почувствовать, какая красотка его ожидает.
Словно отреагировав на голос матери, Мишель открыла глазки и устремила на деда внимательный незабудковый взгляд.
Ирина Геннадьевна даже охнула.
— А глазищи-то мамины! Точно красотка.
После родов Арина недолго побыла дома. Без Грома даже любимая квартира казалась ей одинокой. Она старалась занять себя работой, чтобы её не так оглушала тоска. С появлением Мишель, Арина ещё больше стала скучать по Максу, желая поделиться с ним радостью. Часто, выходя к морю, не обращая внимание на пронизывающие порывы ветра, она просила бушующие волны отнести привет её возлюбленному, рассказать, что она думает о нём ежесекундно и ждёт, ждёт, ждёт… Но дни проходили за днями, а Грома так и не было. Арина с надеждой продолжала звонить Даше, но ни она, ни Егор ничем не могли её порадовать.
Перед Новым годом прилетела Жанна. Она с восторгом рассматривала племянницу, играла с двухгодовалым Витюшкой, и ничто в ней не выдавало строптивую бунтарку фривольного поведения. Арина уложила детей спать, и сёстры, потеплее закутавшись в пледы поверх курток, вышли во внутренний дворик и уселись в деревянные садовые кресла.
— Ты права, здесь хорошо, — Жанна сделала глоток горячего пряного глинтвейна.
— Я обожаю эти места. Влюбилась с первого взгляда.
— Ты вправду веришь, что он вернётся?
Арина ничего не ответила. Только протянула руку к небу.
— Видишь, Кассиопея?
Жанна улыбнулась, вспомнив их детские посиделки на крыше.
— Она похожа на букву М, — продолжала Арина. — М… Макс… Понимаешь? Небо каждую ночь шлёт мне от него привет.
— Если бы его не стало, Кассиопея всё равно осталась бы на месте, — рассудительно пробурчала Жанна, хотя ей и не хотелось лишать сестру надежды.
— Я должна во что-то верить, Жан, — серьёзно проговорила Арина. — Иначе, как жить?
— Я выхожу замуж, — неожиданно сообщила Жанна.
Арина встрепенулась.
— Ни фига себе! Жанка! Поздравляю! — Арина была искренне рада за сестру, но не смогла удержаться от насмешки. — Нашла-таки богатенького папика?
Жанна не обиделась. Только отмахнулась.
— Да ну тебя. Зачем мне папик? Я сама себя обеспечиваю. — Она чуть помолчала. — Это Матвей. Охранник, который меня спас в клубе.
Арина была удивлена. Она видела, что Жанна, и впрямь, стала другой за последнее время, но никак не думала, что её взгляды настолько изменились.