Сыграем

Не успела я понять, что происходит, как оказалась перекинутой на спину. Вся комната стала верх тормашками. Блин, у меня что разъехался перед платья? Я прижала руку к своей ключице, так на всякий случай.

— Черт, Мал! Подними меня.

Он сразу же вернул меня на место. В голове бурлила кровь, и комната вертелась перед глазами. Находившиеся рядом, Бен и Лина смеялись. Кажется, Джимми был занят тем, что смотрел своим скучающим взглядом. Тяжело было рассмотреть с все еще кружившейся головой. Я почти уверена, что люди на нас смотрят. Если бы я услышала, как громко ругается девушка за то, что ее закинули за спину, то я бы, скорее всего, на это посмотрела.

— Никто ничего не видел, — сказал Мал, читая мои мысли. — Ты в порядке?

Я кивнула.

— В норме.

Через ткань платья я чувствовала, как его пальцы вырисовывают круги на моих бедрах. Его лицо было так близко к моему.

— Прости, Тыковка. Я не подумал.

— Все хорошо.

Он прищурился.

— Все действительно хорошо или ты просто говоришь, что все хорошо, и чуть позже собираешься оторвать мне за это яйца?

Для полной уверенности я на секунду над этим задумалась.

— Нет. Но больше так не делай или я сделаю тебе больно.

— Понял. Больше никакого перекидывания.

— Спасибо.

— Больше я тебя не смущу, Энн. Обещаю.

— Я была бы благодарна.

— Видишь, — сказал он с широкой улыбкой на лице. — Наши навыки общения как пары охрененно превосходные. Мы отлично справляемся!

— Да, справляемся, — сказала я, мое сердце ликовало. Это было странно, мы знали друг друга всего-то несколько дней, но я ему доверяла. Он мне нравился, и я была очень благодарна за то время, что провела с ним. После катастрофы со Скай, прямо сейчас моя жизнь нуждалась в Малкольме Эриксоне. Черт, да после последних семи лет моя жизнь нуждалась в нем. Он привносил в нее солнце.

— Да, — прошептал он.

А потом он поцеловал меня и все испортил.

Глава 9

Этот поцелуй не был нежным. Мимолетное прикосновение к губам или намек на чмок явно были не для Мала. Черт нет, конечно, не для него. Этот поцелуй был из рода наркотика, вызывающего амнезию. От которого терялся рассудок. Химическое блаженство. Я явно до этого ни разу не целовалась по-настоящему, по сравнению с тем... как он накрыл мой рот своим и овладел мной. Его язык скользнул по зубам, а руками он зарылся в мои волосы. В ответ я ухватилась руками за его жилетку. Что по началу, может, и было сделано в порыве удивления или гнева. Но затем стремительно обернулось в меру безопасности. У меня подкосились ноги.

Вот же глупый, взял и поцеловал меня.

Его язык соприкоснулся с моим, подстрекая присоединиться к игре. Вероятно, это было не самое разумное решение, но я не смогла удержаться. Я простонала в его рот и поцеловала его сильнее. С той же силой, с какой он целовал меня. Мои бедра напряглась, а ноги стали ватными. Каждый волосок на теле встал дыбом. Он сжал меня крепче, словно не мог выпустить из объятий. Я же, с другой стороны, в основном проделывала к нему путь тем, что жадно хваталась за его костюм. Потребность быть ближе была огромной. Больше ничего не имело значения.

Вокруг раздались аплодисменты, что было вполне справедливо. Такой обалденный поцелуй заслужил овации. Да и фейерверк не оказался бы лишним. Вот только струнный квартет показался немного не в тему. Конечно, сумасшедшее соло на барабанной установке подошло бы гораздо больше, как нечто примитивное, что соответствовало бы безумному ритму моего сердца.

— Народ, — прошипел Бен, толкая нас локтем. — Прекращайте. Народ!

Я оторвалась от Мала, отчаянно пытаясь восстановить дыхание. Он тоже задыхался, его зеленые глаза были расширены. Ошеломлены — скорее подойдет такое их описание. Коварство тоже было не далеко. В конце концов, мы на публике терзали наши рты.

Я стояла на месте, уставившись на него и дрожа. Охренеть! Что, черт возьми, только что произошло?

— Это было весело! — ухмыльнулся он, глядя на меня так, словно обнаружил новую игру. Да такую, которая ему очень, очень понравилась.

Нет.

Черта с два.

Мое сердце пыталось вырваться из груди в стиле «Чужого»[9]. Я не могла винить его за то, что оно хотело найти себе укрытие. Это было какое-то безумие. Мне нужно было держать это дерьмо при себе. А что, если он сможет заметить, как на мне сказался тот поцелуй? Он отменит нашу договоренность, не пройдет и секунды.

Настало время для восстановления былого порядка вещей.

— Поцелуй был ничего, — я похлопала его по щеке.

Его высокомерная ухмылка соскользнула с лица.