Сыграем

— Насчет этого не знаю. У меня еще не выдалось шанса отпроситься с работы, — я повертелась из стороны в сторону, чтобы освободить место для вдоха. Однако он не позволил мне долгой передышки. Ничего страшного, я могла устоять против него и тех безумных чувств, на которые он вдохновляет. Хотя было бы круто узнать, что такое жизнь на колесах, но на самом деле меня не приглашали. Добавим к этому работу, Лиззи, реальную жизнь и прочее. — А когда, кстати, начинается тур?

— Первый концерт будет в Портленде через пять дней.

— Через пять дней?

Я не могла позволить себе купить билеты, когда они появились в продаже несколько месяцев назад. И, конечно же, они разлетелись в считанные минуты. Поскольку у меня не было возможности посетить концерт, то я сознательно игнорировала шумиху вокруг него. Можете назвать это жалкой ревностью, если хотите.

Времени, отведенного нам с Малом, оставалось так мало. Земля ушла у меня из-под ног, а сердце екнуло. Осознание причиняло боль. Не важно, какой пугающе глупой делали меня его поцелуи, я не хотела, чтобы он уходил. Он делал жизнь лучше, ярче. Какой же идиоткой нужно быть, чтобы привязаться к нему. Я не собиралась привязываться, но доказательства на лицо.

— Не грусти, Тыковка, — он нежно обхватил ладонями мой подбородок, глаза были серьезными. — Мы что-нибудь придумаем.

— Ребята, они готовы фотографироваться, — в дверном проеме стояла Лорен, держа в руке полный бокал шампанского. Немного побурчав, Джимми направился внутрь. Дэвид с Эв, рука об руку, последовали за ним.

— Отлично сыграно, — прошептал Мал, оставляя легкий поцелуй на моей шее. — Если честно, я сам подумал, что ты вот-вот зальешься слезами.

Забавно, я подумала о том же. Я выдавила смешок и улыбнулась ему своей самой лучшей фальшивой улыбкой.

— В средней школе я играла одну из злых ведьм в постановке «Волшебника из страны Оз».

— Это объясняет качество твоей игры.

— Вообще-то, все сводилось к тому, что я просто лежала мертвой и издавала хлюпающий звук, пока на мне надеты крутые красные туфельки.

— Готов поспорить, что ты была самой лучшей хлюпающей девчонкой во все времена.

— Спасибо. И беременность? Серьезно?

Он закатил глаза и поцеловал меня в щеку.

— Прости, прости. Просто вырвалось. Ты меня простишь?

Я выждала две секунды.

— Да.

— Спасибо. Это очень мило с твоей стороны. Я, в самом деле, не собирался заставлять тебя нервничать в твоем-то деликатном положении.

Я зарычала.

Он засмеялся.

— Идете? — спросил Дэвид, оглядываясь на нас из-за плеча.

— Я просто подожду здесь, — сказала я, отступая от Мала, пока была такая возможность. Сразу же налетел холодный вечерний воздух, остужая меня.

Дэвид покачал головой.

— Нет, Энн. Ты тоже идешь. Если ты с ним, значит ты часть семьи. Давайте с этим покончим, чтобы мы смогли закончить и отдохнуть.

— Ты слышала жениха, — Мал схватил мою руку, снова потянув меня. — Только сперва одна вещь.

— Какая?

Мне стоило догадаться по блеску в его глазах. Он нагнулся, и его губы прижались к моим. Его руки обхватили меня, придвинув ближе. Мой удивленный вздох был как раз тем, чего он добивался. Как оказалось, он знал, как злобно смеяться и безумно целовать меня в одно и то же время. Хотя мне не стоило этому удивляться. Несмотря на это, поцелуй выдался душераздирающе нежным. Он целовал меня сладко и приятно, пока не закружилась голова, и не затрепетало сердце. У меня подогнулись коленки, а женские прелести молили о пощаде.

И все же он целовал меня.

— Как тебе этот? — в конце концов, спросил он, уставившись в мои, вне сомнений, изумленные глаза. — Лучше?

— Эм, конечно?

Он выдохнул через нос, а брови нахмурились.

— Вот дерьмо, я до сих пор не сделал это, как надо. Я разберусь в этой штуке с поцелуями. Разберусь. Мы просто будем продолжать делать это вновь и вновь. Никогда не отчаивайся!

Отчаяние уже взяло надо мною верх.

Глава 10

Я рассматривала свое отражение в зеркале, висевшем в прихожей, пока в гостиной продолжалась вечеринка. Одна сторона моей нижней губы выглядела немного больше, чем вторая. Если честно, то так оно и было. Я выглядела нелепо. Барабанщик свихнулся. Он постоянно скатывался к неизбежности в виде получения безотлагательного допуска к приятной, мягко обитой белой комнате. И на какое-то время, с точки зрения непривычной моды, это показалось даже вроде как очаровательным. Но сейчас он официально потерял всякое подобие контроля.

Нравилось ли мне покусывание? Нет. Нет, не нравилось. То же самое касалось щипания и особенно засосов. След на моей шее совершенно не впечатлял, и я почти уверена, что чуть выше моей задницы красовался синяк от того, как он припер меня к кухонному столу.

Разумеется, его любовный эксперимент не увенчался успехом.

— Чертов маньяк.

— Прости? — спросила девушка, стоящая рядом со мной в очереди в главную ванную комнату.

— Ничего. Просто проклинаю вслух, — я улыбнулась ей вежливой, социально приемлемой улыбкой. — Не обращай на меня внимания.