Сыграй со мной в запретную игру

Но в первые минуты не происходит ничего странного, и я понемногу успокаиваюсь и расслабляюсь, тем более что массаж начинает действовать. Олег Борисович поглаживает мой живот по кругу, едва касаясь пальцами резинки трусиков, осторожно надавливает на какие-то точки, просит дышать глубже и ровнее. Я делаю то, что он велит, но вместе с облегчением постепенно начинаю чувствовать и нарастающее возбуждение.

Вот черт!

Только этого мне еще не хватало!

В попытке сбежать, я подаю голос:

— Думаю, достаточно.

— Ты уверена? — хмыкает мужчина, не останавливаясь и скользя пальцами по ткани моего нижнего белья.

— Да, Олег Борисович, мне пора домой. Мне стало легче, спасибо.

— Хорошо, как скажешь, — мой тренер кивает, а потом, словно невзначай, на мгновение ныряет пальцами между моих ног и одним мазком касается клитора. Я невольно сжимаю бедра от мгновенно захлестывающего запретно-приятного ощущения, а Олег Борисович уже поднимается на ноги, словно ничего и не было, и говорит: — Надеюсь, на следующей тренировке ты будешь чувствовать себя лучше, Скворцова.

— Я тоже надеюсь, — лепечу я, вскакивая с лавки и начиная поспешно одеваться.

Домой я возвращаюсь в настолько растрепанных чувствах, что это сразу замечает мама. Я всего лишь захожу на кухню налить себе стакан молока, всего лишь открываю холодильник, а она уже откладывает в сторону нож, которым резала на деревянной дощечке пахучую рыбу, упирается кулаками в бока и смотрит на меня то ли с волнением, то ли с подозрением:

— Все в порядке, Женечка? — и ясен хрен, что вариант «да, мам» тут не прокатит. Но я все равно вымучиваю из себя улыбку:

— Месячные, все болит, а в остальном — просто отлично.

— Почему не отменила сегодняшнюю тренировку в бассейне? — мама хмурится. С одной стороны, она очень гордится моими спортивными успехами, с другой — совершенно не хочет, чтобы я поступала в академию Министерства Чрезвычайных Ситуаций. Какая нормальная мать благословит своего ребенка на смертельно опасную работу спасателем?

— Не хотелось разочаровывать Олега Борисовича, — хмыкаю я, добавляя мысленно: и упускать шанс попялиться в его черные глаза и на черные кудри.

Теперь все, впрочем, сложно. Я вроде бы сама хотела секса с ним — и сама же сбежала, когда появилась перспектива этой самой близости.

Ну не идиотка ли, скажите, пожалуйста?

Завтра нужно будет попробовать снова.

Или лучше через несколько дней, когда месячные закончатся?

— Отдохни хорошенько, — говорит мама и снова берет нож в руку. — Ужин скоро будет готов. Я тебя позову.

— Спасибо, — я киваю и отправляюсь в свою комнату.

Вот только на следующий день Олег Борисович неожиданно отменяет тренировку. Он пишет об этом короткое сообщение, но я тут же перезваниваю ему с колотящимся сердцем, подозревая, что дело во вчерашнем массаже. Нужно срочно убедить его, что я не собираюсь подавать в суд за домогательства… ну, или о чем он там еще мог подумать, черт возьми?!

— У меня просто рабочее совещание, — сообщает мужчина невозмутимо.

— Так поздно? — искренне удивляюсь я. — Мы ведь с вами занимаемся в восемь часов вечера!

— У меня есть вторая работа, — терпеливо объясняет мне тренер. — Ночная, скажем так.

— Вы тренируете кого-то по ночам?! — удивляюсь я еще больше.

— Ага, тренирую, — я слышу в его голосе ироничную усмешку, но заткнуться уже не могу:

— А кого именно?

— Скворцова, это не твое дело.

Но тут во мне снова просыпается та самая засранка, что соблазняла Олега Борисовича много дней до этого, и только вчера почему-то струсила и забилась в самый дальний угол моей сущности:

— Вообще-то, и мое тоже. Я ваша ученица. Вчера вы уложили меня на скамейку в пустой раздевалке и делали массаж на грани допустимого, а теперь вдруг выясняется, что у вас есть тайная ночная работа… Все это выглядит подозрительно. Как я могу быть уверена в собственной безопасности?

— Так тебе не понравился вчерашний массаж? — я слышу в его голосе вовсе не страх или смирение, скорее насмешку и вызов.

— Это было опасно и рискованно, — заявляю я.

— И ты хотела этого — опасности и риска, или я не прав, Скворцова?

— Неуместный вопрос, Олег Борисович.

Я чувствую, как по коже ползут мурашки. Даже через телефонную трубку между нами искрит. Между ног становится тепло и немного влажно.

— А предложение поехать вместе со мной на собрание и ночную тренировку будет уместным? — спрашивает мужчина, и я на мгновение задыхаюсь, а потом спрашиваю зачем-то:

— К вам домой?

В трубке раздается смех:

— Ни в коем случае! Это местечко поинтересней…

— Ладно, — я решительно киваю. — Во сколько и куда мне подъехать?

— Просто будь готова к восьми вечера, я заберу тебя от твоего дома. Напиши мне сообщением свой адрес.

— Что значит — будь готова? — спрашиваю я, совершенно не понимая, куда именно мы направимся. — Мне взять с собой купальник и шапочку?

— Нет, надень платье и каблуки, этого будет достаточно.

— Звучит странно, — хмыкаю я.

— Можешь отказаться.