Сын

Сын поднялся, потрепал Маркуса по волосам и пошел по улице, размахивая «дипломатом» и насвистывая. Что-то привлекло внимание Маркуса, и он снова повернулся к дому. Занавески полыхали. И он увидел, что остальные окна тоже открыты. Все.

«Огромный лось, – подумал Маркус. – Мой отец прогнал огромного лося».

Дом издал звук, похожий на втягивание воздуха. У этого звука были грохочущие низкие ноты и поющие верхние, они становились все громче и громче, превратившись в триумфальную песнь. А позади черных окон теперь прыгали и крутились желтые танцовщицы, празднующие гибель мира, Судный день.

Симон поставил машину на нейтральную передачу, и двигатель работал вхолостую.

Дальше по улице перед его домом стоял автомобиль. Новый синий «форд-мондео» с затемненным задним стеклом. Такая же машина стояла перед входом в глазное отделение больницы. Конечно, это могло быть случайностью, но в прошлом году Полицейское управление Осло закупило восемь «фордов-мондео». А задние стекла у них затемнили, чтобы не было видно проблесковых маячков, хранившихся за задними сиденьями.

Симон схватил с пассажирского сиденья мобильный телефон и набрал номер.

Телефон не прозвонил и двух раз, как ему ответили:

– Чего тебе?

– Привет, Понтиус. Бесит, наверное, что мой телефон все время находится в движении?

– Прекрати немедленно свои глупости, Симон, и я обещаю, что последствий не будет.

– Никаких?

– Никаких, если ты сейчас же прекратишь. Мы договорились?

– Тебе всегда хочется договориться, Понтиус. Ладно, вот тебе сделка. Завтра утром ты встретишься со мной в ресторане.

– Вот как? И что нам будут подавать?

– Парочку преступников, чей арест станет для тебя триумфом.

– Можно поподробнее?

– Нет. Но ты получишь адрес и время, если пообещаешь, что возьмешь с собой только одного человека. Мою коллегу Кари Адель.

На мгновение в трубке воцарилась тишина.

– Ты пытаешься меня обмануть, Симон?

– Разве я когда-нибудь так поступал? Помни, ты можешь многое выиграть. Или, точнее, ты сильно проиграешь, если позволишь этим личностям улизнуть.

– Обещаешь, что это не ловушка?

– Да. Думаешь, я позволю чему-нибудь случиться с Кари?

Пауза.

– Нет. Нет, так ты бы никогда не поступил, Симон.

– Вот поэтому-то я и не стал начальником полиции.

– Смешно. Когда и где?

– Пятнадцать минут восьмого. Набережная Акер-Брюгге, дом восемьдесят шесть. До встречи.

Симон открыл боковое окно, выбросил телефон и проследил, как он упал за забор соседа. Вдалеке раздались сирены пожарных машин.

Потом он включил передачу и нажал на газ.

Симон ехал на запад. У Сместада он свернул к Хольменколлосену и стал пробираться туда, где у него всегда появлялось чувство ясности.

«Хонду» уже давно убрали с обзорной площадки, и криминалисты завершили свою работу, ведь это место не было местом преступления.

Во всяком случае, не было местом совершения убийства.

Симон припарковал машину так, чтобы видеть фьорд и закат.

Постепенно темнело, и Осло все больше и больше походил на затухающий костер с пульсирующими красными и желтыми огоньками. Симон расстегнул пальто и откинул назад сиденье. Надо попытаться заснуть. Завтра ему предстоит великий день.

Величайший.

Если им повезет.

– Примерь вот это, – сказала Марта, протягивая парнишке пиджак.

Он был относительным новичком, раньше она видела его здесь всего один раз. Лет двадцать, наверное, и ему повезет, если он доживет до двадцати пяти. По крайней мере, так утверждали принимавшие его сотрудники «Илы».

– Прекрасно, тебе подходит! – улыбнулась она. – Может, вот с этим?

Марта протянула ему почти не ношенные джинсы. Она заметила, что позади нее кто-то стоит, и повернулась. Наверное, он прошел через кафе и какое-то время стоял в дверях склада одежды и смотрел на нее. Костюм и повязка на голове делали его довольно приметным, но Марта не обратила на это внимания.

Все, что она видела, – это призывный отчаянный взгляд.

Она не хотела его. Она хотела его.

Ларс Гилберг ворочался в новехоньком спальнике. Продавец в спортивном магазине скептически посмотрел на его тысячекроновую купюру, но потом принял ее и выдал Гилбергу это чудо. Ларс поморгал.

– Ты вернулся, – заключил он. – Господи, в индусы заделался?

Его голос отдавался коротким громким эхом от опор моста.

– Возможно, – улыбнулся парень и, дрожа, присел на корточки рядом с ним. – Мне нужно где-то переночевать сегодня.

– Пожалуйста. Хотя, судя по всему, у тебя есть деньги на гостиницу.

– Там меня найдут.

– Здесь полно места и никакой слежки.

– Можно одолжить у тебя газеты? Конечно, если ты их уже прочитал.

Гилберг захихикал:

– Можешь одолжить старый спальник, я использую его как матрац. – Он вытащил из-под себя дырявый грязный спальный мешок. – Или знаешь что? Ты можешь взять новый, а я сегодня посплю в старом. В старом, как бы это сказать, слишком много меня.

– Уверен?

– Ага, старый спальник скучает по мне, точно.

– Большое спасибо, Ларс.

Ларс Гилберг только улыбнулся в ответ.

А когда он улегся, то ощутил прилив тепла, исходящего не от спального мешка. Оно исходило изнутри.