Сын Америки

А я говорю, ваша честь: "Стойте! Посмотрите, что вы собираетесь делать!" Ибо мертвый не умер! Он жив! Он нашел себе пристанище в джунглях наших больших городов, в смрадном болоте трущоб! Он позабыл наш язык! Чтобы жить, он отточил свои когти! Он стал беспощадным и свирепым! Он научился ненависти и злобе, которых нам не понять! Его поступков нельзя предвидеть! По ночам он выползает из своего логовища и крадется к твердыням цивилизации! И при виде ласкового лица он не ложится на спину, задрав лапы, чтобы с ним поиграли. Нет! Он набрасывается и убивает!

Да, Мэри Долтон, добрая, отзывчивая белая девушка, с улыбкой подошла к Биггеру Томасу, желая помочь ему. Мистер Долтон, тревожимый смутной мыслью о совершенном зле, хотел дать мальчику заработок, чтобы он мог прокормить семью и послать брата и сестру в школу. Миссис Долтон, ощупью отыскивая путь к успокоению своей совести, хотела убедить его поступить на курсы и обучиться ремеслу. Но когда они с самыми лучшими намерениями протянули к нему руки, грянула смерть! И вот, облаченные в траур, они ждут отмщения. Кровавое колесо продолжает вертеться.

Я всей душой сочувствую горю этих убеленных сединами родителей. Но мистеру Долтону-домовладельцу я могу сказать только одно: "Вы сдавали неграм квартиры в Черном поясе и отказывались пускать их в другое место. Вы загнали Биггера Томаса в дремучий лес. Вы сделали так, что человек, убивший вашу дочь, всегда был для вас чужим, а она была чужой для него".

Семьи Томасов и Долтонов были связаны отношениями жильцов и хозяев, покупателей и продавцов, рабочих и работодателей. Семья Томасов была бедной, а семья Долтонов - богатой. И мистер Долтон, человек порядочный, старался успокоить свою совесть, щедро раздавая деньги. Увы, мой друг, золото не всесильно! Мертвеца нельзя подкупить! Скажите себе, мистер Долтон: "Я принес в жертву свою дочь, но даже этого оказалось недостаточно, чтобы загнать обратно в могилу преследующий меня призрак".

А миссис Долтон я скажу: "Ваша благотворительность была так же трагически слепа, как ваши больные глаза!"

А Мэри Долтон, если только она меня слышит, я скажу: "Я стою здесь сегодня для того, чтобы ваша смерть _не прошла даром_!"

Разрешите мне, ваша честь, продолжить свой рассказ о жизни Биггера Томаса. Он и все подобные ему во многом напоминают наших предков, сотни лет назад высадившихся на этих берегах. Но нам повезло. А им - нет. Мы нашли здесь землю, которая нуждалась в приложении всех наших способностей и сил; и мы построили на ней могущественную и грозную страну. Мы всю свою душу отдали этому и продолжаем отдавать. Но _им_ мы сказали: "Это страна белого человека!" И вот теперь они тоже ищут землю, которая нуждается в приложении _их_ способностей и сил.

Ваша честь, задумайтесь над чисто внешним обликом нашей цивилизации. Сколько в нем ослепительного и заманчивого! Как он возбуждает желания! Как он дразнит мнимой доступностью счастья! Как оглушает нас непрерывной шумихой рекламы, газет, радио и кино! Но не забывайте, что для многих все это - злая насмешка. Яркие краски, которые радуют наш глаз, многим причиняют боль. Представьте себе человека, который неотделимой частицей бродит среди всего этого великолепия и в то же время знает, что оно _не для него_!

Мы сами подготовили убийство Мэри Долтон, а теперь мы являемся в суд и восклицаем: "Мы здесь ни при чем!" Но ведь любой школьный учитель знает, что это не так, потому что любому школьному учителю известно, как урезаны программы негритянских школ. И власти знают, что это не так, потому что во всех их мероприятиях видна твердая решимость не дать Биггеру Томасу и ему подобным перешагнуть установленные границы. И домовладельцы знают, что это не так, потому что они сговорились между собой загнать всех негров в тесные кварталы городских гетто. Ваша честь, все мы, присутствующие в зале, можем выступать здесь в качестве свидетелей. Нам знакомы все обстоятельства дела, потому что мы сами создавали их.

Но тут может встать вопрос: если Биггер Томас чувствовал, что с ним поступают несправедливо, почему он не обратился с жалобой в суд? Почему предпочел восстановить справедливость своей властью? Ваша честь, ни до совершения убийства, ни после у этого мальчика не являлось мысли, что в нанесенной ему обиде повинно одно какое-нибудь лицо. А кроме того, сказать по правде, жизнь, которую он вел, выработала в нем такое отношение к миру, что едва ли он мог возлагать какие-либо надежды на этот суд.