Сын Америки

- Да ну тебя, заткнись.

- Оставь его в покое, Вера, - сказала мать.

- А что с ним?

- А что с ним было вчера, позавчера? - спросила мать.

- Ну, Биггер! - протянула Вера жалобно.

- Дурной какой-то мальчишка, вот и все, - сказала мать. - Никогда от пего доброго слова не услышишь.

- Отвернись, я буду одеваться, - сказала Вера.

Биггер стал смотреть в окно. Он услышал протяжное "а-а!" и понял, что это проснулся Бэдди.

- Бэдди, отвернись, - сказала Вера.

- Ладно.

Биггер услышал шуршание платья.

- Уже можно, - сказала Вера.

Биггер оглянулся и увидел, что Бэдди сидит на постели и трет глаза. Вера примостилась на краешке стула и, поставив ногу на другой стул, застегивала туфлю. Биггер посмотрел куда-то мимо нее. Ему хотелось прошибить головой крышу и унестись из этой комнаты совсем, навсегда.

- Пожалуйста, не смотри на меня, - сказала Вера.

- А? - переспросил Биггер, с удивлением глядя на ее надутые губы. Потом он вдруг понял, о чем она говорит, и выпятил губы, передразнивая ее. Она быстро вскочила и пустила в него туфлей. Туфля пролетела у самой его головы и ударилась о подоконник так, что стекла зазвенели.

- Я тебе сказала, чтобы ты на меня не смотрел! - завизжала Вера.

Биггер встал, глаза у него стали красные от злости.

- Жалко, что ты в меня не попала, - сказал он.

- Вера, Вера! - позвала мать.

- Мама, скажи ему, чтобы он на меня не смотрел, - захныкала Вера.

- Никто и не думал на нее смотреть, - сказал Биггер.

- Ты смотрел мне под юбку, когда я застегивала туфлю!

- Жалко, что ты в меня не попала, - повторил Биггер.

- Что я тебе, собака, что ли? - возмутилась Вера.

- Иди сюда, на кухню, Вора, здесь оденешься, - сказала мать.

- Я для него хуже собаки. - Вера пошла за занавеску, всхлипывая, закрыв лицо руками.

- Знаешь, Биггер, - сказал Бэдди, - я вчера все хотел тебя дождаться, да не смог. До трех сидел, а там пришлось лечь. Так спать хотел, прямо глаза слипались.

- Я раньше пришел, - сказал Биггер.

- Но-о, врешь. Я лег в...

- Я лучше знаю, когда я пришел!

Они молча посмотрели друг на друга.

- Ну ладно, - сказал Бэдди.

Биггеру было не по себе. Он чувствовал, что держится не так, как нужно.

- Сговорился? - спросил Бэдди.

- Да.

- Шофером?

- Да.

- А машина какая?

- "Бьюик".

- Может, когда-нибудь и меня покатаешь?

- Понятно; вот только устроюсь.

От вопросов Бэдди он почувствовал себя как-то немного увереннее; ему всегда льстило поклонение младшего брата.

- Ух ты! Мне бы такую работу, - сказал Бэдди.

- Что же, это нетрудно.

- А ты мне подыщешь?

- Понятно. Дай только срок.

- Сигареты есть?

- Есть.

Они молча курили. Биггер думал о котле. Сгорела уже Мэри или нет? Он посмотрел на часы: было ровно семь. Может быть, пойти сейчас, не дожидаясь завтрака? Вдруг он оставил там что-нибудь, какой-нибудь знак того, что Мэри умерла? Но ведь мистер Долтон сказал, что по воскресеньям они встают поздно, а значит, им там нечего делать, в котельной.

- Бесси заходила вчера, - сказал Бэдди.

- Ну?

- Сказала, что видела тебя в "Хижине" Эрни с двумя белыми.

- Верно. Я их возил туда вечером.

- Она тут все толковала, что вы с пей скоро поженитесь.

- Пфф!

- Почему это все девчонки такие, Биггер? Только парень устроится на работу, так им сейчас надо за него замуж.

- А черт их знает!

- Ты теперь на хорошем месте. Найдешь себе получше, чем Бесси, - сказал Бэдди.

Он и сам так думал, но ничего не сказал.

- А вот я скажу Бесси! - крикнула Вера.

- Попробуй, я тебе шею сверну, - сказал Биггер.

- Сейчас же перестаньте, слышите! - сказала мать.

- Да, вот еще что, - сказал Бэдди. - Я вчера видел Джека. Он рассказал, что ты чуть не укокошил Гэса.

- Я с этой шайкой больше не знаюсь, - сухо сказал Биггер.

- Джек хороший парень, - возразил Бэдди.

- Ну Джек, а остальные?

Гэс, Джо, Джек - все они казались Биггеру существами из другой жизни, и все потому, что он несколько часов пробыл в доме Долтонов и убил белую девушку. Он оглядел комнату, словно видел ее в первый раз. На полу не было ковра, штукатурка на стенах и потолке потрескалась. В комнате стояли две старые железные кровати, четыре стула, облезлый комод и раздвижной стол, на котором они ели. Все здесь было совсем не так, как у Долтонов. Здесь все спали вместе; там у него будет отдельная комната. Он потянул носом кухонный запах и вспомнил, что у Долтонов запаха кухни нигде не услышишь; и кастрюли тоже не гремят на весь дом. Там каждый живет в отдельной комнате, и у каждого свой маленький мир. Он ненавидел эту комнату и всех ее обитателей, себя в том числе. Почему он и его близкие должны жить так? Что они сделали? Может быть, они ничего не сделали? Может быть, именно потому они и живут так, что никто из них за всю жизнь не сделал ничего, что имело бы значение: ни хорошего, ни дурного.

- Накрывай на стол, Вера! Завтрак готов, - крикнула мать.

- Сейчас, мама.