Сын архидемона

– Вся нижняя поверхность онко – громадная присоска. В расслабленном состоянии она намертво присасывается к твердой поверхности, в напряженном же – разделяется на миллионы крохотных лапок. Онко поочередно расслабляет и напрягает разные участки брюха и таким образом перемещается по земле. Но вообще они лучше ползают по морскому дну, чем по суше.

– По дну?.. А эти, которые внутри, не захлебываются?

– Марсалии – амфибии.

Я вяло принял информацию к сведению. Сейчас отдохну еще немножечко, и двинем обратно на Землю.

Однако перед тем, как возвращаться к работе, я решил заскочить в какой-нибудь бар, успокоить нервы. Есть тут поблизости мир, в котором обслужат голодного яцхена… без денег в кармане?

Рабан задумался. Миров без расовых стереотипов он знал много, но чтоб там еще и наливали бесплатно…

– Может, Пазузу продадим? – предложил мозговой полип.

– А может, тебя продадим? – выдвинул встречное предложение я.

Хотя мысль Рабана не лишена здравости. Интересно, почем сейчас архидемоны на черном рынке? Наверняка где-нибудь найдется богатей, который его купит… ну я не знаю, дом охранять или еще для чего. Пазузу так-то на многое способен. Если его приручить, конечно. За дикого архидемона наверняка заплатят меньше, чем за дрессированного.

А может, попробовать откупиться им от гильдии? Может, эти жлобы согласятся оставить меня в покое, если я им хорошо заплачу? На худой конец пусть даже лишат меня энгахства – все равно мне давно надоело шататься по мирам. Главное, чтоб вначале позволили выбрать мир по душе – ну вот хоть Землю-1691, я там более-менее прижился. Или тот же Миргород вполне подойдет.

Онко, на котором я все это время сидел, начал поворачивать – впереди показалось какое-то поселение. Думаю, этому супергиганту ничего не стоит расплющить хоть сотню деревень, но марсалиям, видимо, не хочется конфликтовать с местными. Передвижная крепость – это еще не причина борзеть без нужды.

– Кстати, а где мы сейчас находимся? – полюбопытствовал я.

– Материк называется Мирандией, а страна – Мулирия, – сообщил Рабан. – Самое обычное королевство, ничем не примечательное. Населено людьми.

– А по соседству что? Есть что-нибудь с хорошими барами?

– С Мулирией граничат Бодасса, Кеззури, Никшерия, Зелия, Скудерче, Пелфу и Скозия, – перечислил Рабан. – Зелия, Скудерче и Пелфу населены людьми, в Кеззури живут болотники, в Никшерии – никши, а в Скозии – вампиры.

– А разве может быть страна вампиров? – удивился я. – Что они там едят-то?

– Кровь, конечно. Кроме вампиров в Скозии живут и люди… ну и другие теплокровные. У них там установлена всеобщая кровяная повинность – хошь не хошь, а раз в месяц пожалуйте на донорский пункт. Наиболее отличившихся самих превращают в вампиров.

– Наиболее отличившихся в… сдаче крови?

– Ты удивишься, какое рвение некоторые проявляют.

– Но бары-то там есть?

– Вампирские есть. Только напитки там довольно специфические.

– Я тоже довольно специфический. Хотя человеческую кровь мне все-таки пить не хочется.

– Там не только человеческая. Любых теплокровных существ.

– Все равно не хочу.

– А еще там подают кровавое мороженое.

– Его что, из крови делают?

– Нет, это обычное мороженое. Просто вместо сиропа его поливают кровью.

– И как, вкусно?

– Вампирам нравится. Некоторым людям тоже.

Я задумался. Мороженого мне не особо хотелось. Да и вообще я всегда недолюбливал вампиров. А после инквизиторского рейда по Восточной Европе они окончательно перестали мне нравиться.

– Знаешь, в этом мире есть целые города, где ты не будешь выглядеть странно, патрон, – сообщил Рабан. – Кротогарт, Бриароген, Валестра…

– Они близко?

– Ну… далековато… До Бриарогена больше двадцати тысяч километров, а до Кротогарта вообще семьдесят пять тысяч. Ближе всех Валестра – всего одиннадцать тысяч.

– Все равно замаюсь крыльями махать. Отпадает.

– Тогда я не знаю. Тебе ничем не угодишь, патрон.

На самом деле я непривередливый. Мне все сойдет. Свинья – тащи ее на стол, да желательно целиком. Баран – отлично, люблю баранину. Шоколадка завалялась – делись, не жмотничай. Я только человечину не ем… ну и вообще разумных существ. Как-то это не комильфо.

Но несмотря на всю мою любовь к свинине и баранине, лететь ради них за тридевять земель я не собираюсь. Вон вдалеке лесочек синеет – сейчас быстренько спущусь, наловлю кроликов или куропаток, да и устрою пикник на открытом воздухе.

Так я и сделал. Лес, правда, оказался немного нестандартный – кроме деревьев там во множестве росли гигантские грибы – но на качестве и количестве дичи это не сказалось. В первые же пять минут я скогтил толстозадика – здоровенного голубя почти грушеобразной формы – и детеныша свинооленя – зверушку, похожую на кабана, но с оленьими рогами. Оба блюда оказались чрезвычайно вкусными, особенно толстозадик – нежный, мягкий, жирный. Стоило бы его поджарить, конечно, но и сырьем тоже неплохо.

Набив брюхо, я устроился в тени гигантского гриба и принялся ковырять в зубах хвостовым жалом. Хорошо. Вот ради таких моментов и стоит жить на свете.