Сын Буйного

– Я – усмехаюсь я, – я хозяин всего этого. И ты живешь тут и работаешь только благодаря тому, что я тебе это позволяю. Из великой милости. И ты завтра же вылетишь со своей новой работы, если не будешь делать то, что я тебе скажу!

Кира умолкает. Я оставляю ее. Ладно. Перегнул слегонца палку. Хотел же впечатление произвести. Произвел, называется. Перепугал ее. Ну дерзит баба, ну ничего не могу с собой поделать.

– В этот раз все будет по-другому, – завожу мотор. – В этот раз я буду даже нежен.

– У нас с вами ничего не будет! – снова заводится злючка.

– Будет, Кира, будет. Я буду приезжать сюда раз или два в месяц. В это время ты будешь греть мою постель. А в остальное, – делаю акцент на этом, – а в остальное, СПРОКОЙНО работать у Рубинштейна. Согласна?

– Никогда в жизни!!! – не раздумывая выпаливает Королева.

Глава 21

Кира

Почему пошла с ним? Зачем села в его автомобиль?

Очень страшно остаться вновь без работы. Я как увидела побледневшее лицо Рубинштейна, и то, как он заискивал перед Буйным, так все и поняла. Этой нелюди лишить меня работы вообще ничего не стоит. А у меня ипотека, его ребенок… Его собственный сын из-за него на улице останется! А он все не уймется.

Но по мере того, как он издевается надо мной своей отвратительной быстрой ездой и оглушающей музыкой, страх оставляет меня, а вот злость, наоборот наполняет, переполняет меня.

Уже сто раз пожалела, что пошла с ним. Неужели поддамся и залезу в его постель? Никогда! Так и заявляю в его наглую рожу.

– Найдите себе другую девочку для утех и разогрева вашей постели. Я – меньше всего подхожу на эту роль.

На удивление, он не запугивает меня, не останавливает резко автомобиль, чтобы у меня сердце оборвалось в который раз, а лишь, усмехнувшись, продолжает вести джип лишь в одном известном ему направлении.

– Всё, королева, остынь, не порть мне вечер!

Вот интересно, почему он меня королевой называет? Потому что я не боюсь давать ему отпор? Вообще-то боюсь, очень боюсь. Но никогда ему этого страха не покажу.

Привозит меня к Питерским новостройкам. Район еще круче, чем у меня. Тут уж совсем богатая элита проживает. Паркуется. Помогает мне выйти из автомобиля.

– Куда мы? – интересуюсь, входя в придержанную для меня дверь.

– Ко мне в гости. – ухмыляется Буйный.

– Коллекцию марок рассматривать будем? – хмыкаю я, но внутри вот ни разу ни такая смелая. Дух захватывает. И отнюдь не радостью.

– И не только марок, – подхватывает мою колкость Буйный.

– Мне ваши марки до одной лампочки! – заявляю я. – У меня другие интересы.

– Можно узнать, какие? – заламливает бровь «кавалер».

Минуем охранника, заходим в лифт. В этом лифте жить можно. Двуспальная кровать точно поместится. Роскошь вокруг поражает. Впрочем, в другом месте Буйный не стал бы покупать себе квартиру, филателист хренов.

Я молчу, а он позволяет себе веселиться дальше:

– Всякие штуки у меня тоже имеются, плетки там, наручники, имитаторы…

Низ живота простреливает непонятной истомой, а уши вспыхивают с новой силой.

Буйный ржёт как идиот, довольный моей реакцией на свою чушь.

– Вы всех своих партнерш сечете? Во всех гадости запихиваете?

– Ну в тебя же не запихивал! – смеется Буйный.

Смотрю на него неоднозначно. Одну свою гадость он в меня точно запихал. И после этого я забеременела. Или же свой жезл он считает невероятным чудом, которая каждая женщина будет счастлива принять?! Пусть не обольщается!

– Ну ты и дерзкая! – читает мои мысли Буйный.

Кажется, ему нравится, то что я отвечаю ему, не молчу, и словно бы не тушуюсь, не робею перед ним. Но это не так. Каких трудов мне это все стоит – не передать ничем.

Он отпирает квартиру, пропускает меня вперед. М-да… я считала, что моя ипотечная трешка в новостройке – крутая… какая же я наивная! Да моя сто двадцатиметровая квартира – скворечник по сравнению с крутым пентхаусом Буйного!

Отличный ремонт. Все новое, дорогое, видно, что с интерьером работал дизайнер.

– Проходи! – Буйный приглашает меня в гостиную. – Присаживайся.

Указывает мне на один из высоких табуретов за барной стойкой. Сам становится к бару.

– Пить будешь?

Я замечаю огни ночного города за шторой.

– Я лучше в окно посмотрю.

– Тогда идем на террасу! – Буйный профессиональным движением откупоривает бутылку белого игристого и наполняет два высоких фужера. Подхватывает их, мы идем по длинному коридору на лоджию.

– Вау!!! – не могу я сдержать возглас восхищения, ибо вид на ночной Питер с высоты птичьего полета просто завораживает.

– Нравится? – Буйный пристраивается рядом. Лоджия застеклена, так же имеется металлическая конструкция ограждения. Мы оба опираемся на нее.

– Вид просто потрясающий! – признаю я.

Буйный протягивает мне один из фужеров.

– Ты можешь тут жить. – Буйный смотрит на меня не мигая. Его огромные черные глаза искрят и отражают отблески ночного города.